Знак ворона

– Рихальт, извини, – тяжело и медленно выговорил он. – Ты был прав. Чтобы вернуть ее, заключенную в свете, нужно больше силы, чем в Сердце Пустоты. Эзабет пленена в другом мире, и для освобождения не хватит даже мощи Машины Ноля.

– Но Светлый орден верит в то, что она вернется, – заметил я.

Я сам так долго отказывался в это поверить. Но где-то в глубине души еще горел слабенький огонек надежды. А от слов Дантри он потух, рассыпался пылью.

– Она не в нашем мире. И она может прийти к нам не в большей мере, чем мы к ней. Это доказывают законы, описанные в книге Тарана.

Я подумал о том, как несчастный Дантри сидел в камере и медленно выписывал расчеты, доказывал, что все его надежды тщетны. Мне захотелось разорвать Саравора голыми руками, один пришитый кусок за другим.

Но зачем тогда ей копить силу, если невозможно вернуться?

– Не знаю. Хотя Саравор доказал, что она именно копит силу. Но больше его интересовало другое. В «Кодексе» есть удивительные вещи. Рихальт, я теперь знаю, как рождаются звезды, понимаю, как расщепить крошечные частицы, из которых состоим мы все. Это сногсшибательно! Только горсть ученых во всех городах-государствах могла бы справиться с этими уравнениями.

– Но ты справился.

– У меня не было выбора, – вяло поводив ложкой в вареве, признался Дантри.

– Я понимаю, никакого выбора. Я, наверное, тоже решил бы их в такой ситуации. Ладно. Так что он замышляет?

– Точно не знаю, но я частично понял его план. Саравор хочет столкнуть две противодействующие магии, не знаю, какие, но силы колоссальные. Он хотел знать, как самому при этом не погибнуть. Святые духи, Рихальт, я ведь показал ему! Что бы он ни планировал, теперь он знает все, что нужно. И я стал ему бесполезен.

«Ну, как источник запчастей человек Саравору полезен всегда», – подумал я и сказал:

– Отдыхай. Когда выспишься, начни записывать все, что сочтешь полезным. Вообще все, что хоть в далекой перспективе может помочь нам. Мы должны знать то, что знает Саравор.

– Я попытаюсь, – пообещал Дантри. – Рихальт, извини…

* * *

Я не стал его утешать или успокаивать – слишком уж у меня испортилось настроение. Я оставил его отдыхать. Ненн тоже пришлось идти. Она была на ногах всю ночь, но с полковником Коской в Цитадели и людьми Светлого ордена, заправляющими на улицах, мне требовалась своя фигура в Цитадели. Дела выглядели скверно, и пахло большой кровью. Ненн уже отправила солдат патрулировать улицы.

У двери мы с Ненн наткнулись на Валию.

– Если я вам не нужна, то я бы, с вашего разрешения, отдохнула, – сказала она.

Она выглядела еще хуже нас. Ей не требовалось сидеть всю ночь, но говорить ей не работать – это все равно, что говорить мне не пить.

– Майор Ненн, не могли бы вы поставить пару солдат к дверям? – спросила Валия.

– У меня сейчас людей, как монет в кармане у нищего, – ответила Ненн. – Но я кого-нибудь найду.

Обе застыли, глядя друг на друга. Каждая хотела, чтобы другая ушла первой. Выиграла Ненн. Она сложила руки на груди, удовлетворенно посмотрела на Валию, идущую к нанятой пролетке, и вдруг издала звук, похожий на кряканье. Рассмеялась.

– И что? – осведомился я.

– Да так, забавно. Она в последнее время пытается залезть к тебе в постель. Бедняжка не ожидала, что ты ее так вот.

Она достала кусок смолы, кинула эту гнусь в рот и принялась усиленно жевать. Чертова хамка. Мы с ней уже десять лет на таких тонах, но нельзя говорить так о Валии, когда ее нет рядом. Это неуважение. Валия гордая. Ей бы не понравилось. Я так и сказал Ненн.

– Она тебя быстро простит, если ты задерешь ей юбки и дашь жару. И тебе пойдет на пользу. Может, расслабишься.

– А я-то думал, капитан Бетч втрахал в тебя хоть толику разума.

Ненн вытащила зубами из своего куска смолы прилипшую каменную крошку и сплюнула в палисадник.

– Рихальт, я скажу без стеснения: мне нравится трахаться. Духи сделали нас способными на это, и провалиться мне, если я постыжусь сказать, что мне в радость потрахаться. А вот у тебя проблема. Ты хочешь только того, чего не можешь достать. Рихальт, ты можешь взять эту женщину, но вбил себе в голову, что это не так. Вряд ли ты платишь ей достаточно, чтобы она готовила тебе суп по ночам. Как говорится, открой глаза и увидишь.

– Ненн, отвяжись. Иди, спасай город.

Мы шлепнули друг дружку по рукам и разошлись. Пусть мы с виду на ножах, на самом-то деле мы ближе, чем свиньи из одной лужи – чего не скажешь про следующего моего собеседника.

Малдон обитал у меня в подвале и превратил его в нечто вроде мастерской. Свет давали обычные лампы, никакого фоса, но я ощущал его в воздухе, несмотря на жар от плавленой стали. Малдон обзавелся большим верстаком, маленьким горном и целым набором металлических орудий для магии по металлу, малопонятных простому смертному вроде меня.

Слепой ребенок работал и бормотал себе под нос. Глек снял повязку, и я видел дыру в его черепе, рану, которая никогда не заживет, но и никогда не убьет Малдона. Он мурлыкал простую старую песенку, и от звука ее слов меня проняло до костей.

– Ночь темна, холодна она…

– Вижу, ты развернулся вовсю, – заметил я.