Знаки-Собаки

Собака видела, как не спеша происходит разворот, однако, сколько бы она ни старалась убежать вправо и назад, дуло неизменно глядело на нее. Происходящее было тем более необычным, что перед ней, вытянувшись в полный рост, продолжал лежать подбитый снайпер, а самоходная машина была в сравнении с ним не больше кошки. Постепенно картинка поплыла влево, хотя Дара не вращала головой. Панорама расширилась и застыла, открывая пространство холмистой степи, по которой шел длиннодульный противник.

Убедившись в тщетности побега, Дара уже не металась по сторонам. Надо было собраться внутри себя; враг был неизвестен. Поверженный снайпер обладал понятным человеческим обликом. Но монстр с дулом мог напомнить Даре разве что увеличенную и погрубевшую копию Лориного самоходного домика, в котором они возвратились от Серафима. Только теперешний неуклюжий серо-черный домик двигался на множестве колес, что наводило Дару на ассоциацию с гусеницей, которая переела листвы.

– Ну же, чего тормозишь! Вперед, видишь, люк открыт – тебе туда! Вверху, видишь? Вверху!

Слово «вверху» Дара знала, поэтому задрала голову вверх на серое небо с пятнами дыма и быстро плывущими облаками. Даре показалось странным, что небо лишено привычного запаха. У любого неба, пусть дождливого или ветреного, всегда был запах. При всем при этом картинка с дымом и гарью с раскаленным от мчащихся пуль воздухом пахла только теплыми проводами, на манер того, как ощущается на нюх шнур от телевизора. Или запах позади холодильника, в чаще из трубочек и проводков.

Яркая вспышка не дала довести мысль до конца. Дуло гулко стрельнуло, и сразу, в метре от Дары, вспыхнул фейерверк огней и поднялся столб черного дыма. Гари было так много, что темнота заслонила собой весь обзор. Испуганное животное рванулось было сквозь дым назад, но откуда-то справа в нее запустили чем-то не тяжелым, но остроугольным. Она взвизгнула даже не от боли, а от неожиданности.

– Не зевай, дура! Нас так загасят в один момент. Надо двигаться – думать не твоя задача! – негодовал голос из радиоэфира.

Рядом с Дарой на черной земле белела раскрытая книжка. Это ее угол, острый, но бумажный, угодил Даре в бок. Животное посчитало это скверным шагом со стороны своих же – так поступать нельзя! У молодого сознания происходит сбой, и он больнее вражеской пули. Возникает неверный уклон – где свои, где чужаки? Дара готова слушаться. Но быть гонимой за секундную оплошность – это чересчур! Обиженная залилась неистовым лаем, который даже маленький ребенок с собачьего языка перевел бы как горький плач.

Глава 19.

Прямо перед носом собаки неожиданно что-то выросло. Между ее лающей пастью и грозной надвигающейся машиной откуда ни возьмись появилась… Лора. Своим ростом она превосходила длиннодульное сооружение и, казалось, могла посостязаться с ним в одиночку. Но Дара понимала, что это всего лишь женщина, а кругом бешеные пули. Удар же многоколесной гусеницы мог вообще разорвать Лору на части. Дара рванулась к женщине, но не смогла приблизиться ни на дюйм. Вместе с тем, все окружение подвинулось к ней ровно настолько, насколько она приложила усилий. Еще один зрительный обман.

Лора, однако, не выглядела испуганной или хоть сколько-то обеспокоенной творящимся вокруг кошмаром. Она смотрелась царицей войны, которая обращала свой гнев против большого, но невидимого врага. Тут Лора изменилась в лице.

– Ты меня желаешь, глупышка? Ой, какая ты прекрасная девочка – столько сердца!

При этих словах железный монстр оглушительно стрельнул. По всем признакам, снаряд должен был прошить Лору насквозь.

– Прекрати, я тебе сказала! Несчастное создание уже с ума сходит!

Лора говорила, повернув голову вправо. И ей в ответ возражал… радиоголос. Тот же самый, что отдавал приказы. Дара не слушала ответа. Собака была несказанно рада, что зловещий патрон не коснулся драгоценной Лоры и та жива, и даже ругается с Дариным начальством.

От женского гнева панорама боя стала блекнуть, а стрельба утихла. Свет стал наполнять большое пространство, как если бы на поле брани пришла целая армия чистильщиков и стала замывать всю грязь, кровь и нечистоту, одновременно разгоняя тучи.

Слева на деревянной платформе восседал полковник. К его рту подходил проводок, а на ушах были нацеплены черные кружочки.

Наверное, Лора говорила так громко, что даже кружочки не мешали полковнику слышать. Уцепившись руками за руль, он возражал, но уже своим голосом.

Интересной оказалась стена, спиной к которой стояла Лора. На ней, будто вполовину разбавленный воздухом, двигался потускневший монстр с дулом. Теперь его заслоняла прежняя темная доска, также изрядно поблекшая. Дара дернулась, но только сейчас заметила, что ее лапы ремешками прицеплены к такой же, как у полковника, платформе, а к подушечкам на лапах подведены металлические пластины.

Когда Лора освободила псину из оков, Дара увидела внизу платформы истерзанную подушку и кучу перьев. Их-то она и приняла за чешую подземного преследователя.

– Давай поговорим, – наседал Лорин муж, – пойди поставь чаю.