Знаменитые русские о Флоренции

Зайцев: «Чтения в Риме происходили в ноябре <1923 г.>, но мы, Зайцевы, оказались в Италии уже в сентябре – ненадолго в Вероне, потом в Венеции, Флоренции и, наконец, осели в лигурийском побережье, в очаровательном местечке Кави-ди-Лаванъя, – там провели остаток осени, оттуда ездил я в Рим читать…»

Слушателями лекций были по преимуществу римские студенты (Зайцев и Осоргин читали на итальянском, Бердяев, Франк, Вышеславцев – на французском).

Зайцев: «Мы были пришельцами из загадочной страны. Наша жизнь в революцию для них фантастична.

Голод и холод, чтения в шубах об Италии (Studio Italiano Муратова), торговля наша в лавках писателей, книжки, от руки писанные за отсутствием (для нас) книгопечатания, наши пайки, салазки, на которых мы возили муку, сахар, баранину академического пайка, – все это воспринималось здесь как быт осады Рима при Велизарии…»

Ситуация в России не позволила Зайцевым вернуться в Россию. Не реализовались и их планы обосноваться в любимой ими Италии – помешала муссолиниевская диктатура. Вспоминая Италию 1923 г., Зайцев в очерке «Латинское небо» написал об итальянских фашистах:

«На родине мы навидались товарищей. Эти – тоже товарищи, только навыворот…»

30 декабря 1923 г. Б. Зайцев покинул Италию и уехал в Париж, чтобы подыскать квартиру и перевезти туда семью. В середине января 1924 г. Зайцевы поселились в Париже – сначала у Осоргиных, затем сняли квартиру. И в годы эмиграции они продолжали много путешествовать: Зайцев посетил Афон (1927), вдвоем съездили на Валаам (1935), принадлежавший тогда Финляндии, откуда в последний раз взглянули на Россию…

Эмиграция оказалась плодотворной в творческом отношении: Зайцев написал несколько романов, беллетризованные биографии Жуковского, И. Тургенева, Чехова, большое количество рассказов и мемуарных очерков. В годы Второй мировой войны Б. Зайцев снова возвращается в Париже к переводу «Ада» Данте. Во время англо-американских бомбежек летом 1943 г. он всякий раз брал драгоценные рукописи в бомбоубежище:

Via Strozzi в начале XX в. Впереди – Площадь Республики.

«Когда сирены начинают выть, рукопись забирается, сходит вниз, в подвалы… Ну что же, «Ад» вади опускается, это естественно. Минотавров, Харонов здесь нет, но подземелье, глухие взрывы, сотрясение дома и ряды грешников, ожидающих участи своей, – все как полагается. С правой руки жена, в левой «Божественная комедия», и опять тот, невидимый, многовековой и гигантский, спускается с нами в бездны, ему знакомые. Но он держит… Все это видел, прошел и вышел…»

В 1949 г. (Борису Константиновичу было тогда уже шестьдесят восемь) Зайцевы снова оказались в Италии – при обстоятельствах достаточно курьезных.

Зайцев: «В 1949 году наш приятель – ныне покойный А. П. Рогнедов, антрепренер, в душе артист, любитель Италии, как и мы с женой, конквистадор и по жизни своей «Казанова», неожиданно явился к нам с предложением свезти меня в Италию: «У меня там двести пятьдесят тысяч лир, выиграл в рулетку. Но вывезти не могу – проживем их вместе…» Началось наше блиц-турне. Оно – смесь комедии, фарса и поэзии. Мы ураганом пронеслись по северной Италии, были в Генуе, Милане, Венеции… Во Флоренции оказалось, что денег в обрез…»