Знаменитые русские о Флоренции

«Здесь же у меня на уме теперь 1) огромный роман, название ему «Атеизм» (ради Бога, между нами), но, прежде чем приняться за который, мне нужно прочесть чуть не целую библиотеку атеистов, католиков и православных. Он поспеет, даже при полном обеспечении в работе, не раньше как через два года. Лицо есть: русский человек нашего общества, и в летах, не очень образованный, но и не необразованный, не без чинов, – вдруг, уже в летах, теряет веру в Бога… Потеря веры в Бога действует на него колоссально… Он шныряет по новым поколениям, по атеистам, по славянам и европейцам, по русским изуверам и пустынножителям, по священникам; сильно, между прочим, попадается на крючок иезуиту, пропагатору поляку; спускается от него в глубины хлыстовщины – и под конец обретает и Христа, и русскую землю, русского Христа и русского Бога. (Ради Бога, не говорите никому; а для меня так: написать этот последний роман, да хоть бы и умереть – весь выскажусь.) Ах, друг мой! Совершенно другие я понятия имею о действительности иреализме, чем наши реалисты и критики. Мой идеализм – реальнее ихнего! Господи! Порассказать толково то, что мы все, русские, пережили в последние 10 лет в нашем духовном развитии, – да разве не закричат реалисты, что это фантазия! А между тем это исконный, настоящий реализм! Это-то и есть реализм, только глубже, а у них мелко плавает».

Палаццо Буондельмонте на площади Санта-Тринита (современное фото). Здесь располагался «Кабинет Вьессё» – библиотека, которую посещал Ф. М. Достоевский.

В какой-то момент искушение немедленно выразить свои наболевшие мысли о католицизме, атеизме и православной миссии России стало настолько сильным, что Достоевский решается изложить их в одной из завершающих сцен «Идиота» и вкладывает их в уста князя Мышкина: