Знаменитые русские о Неаполе

В. В. Розанов. Итальянские впечатления. Чудовище

(1901) // Среди художников. М., 1994, с. 77–83.)

На предыдущем развороте: Фуникулер на Везувий (фото начала XX в.).

Помпеи

К. Батюшков

1819

Судьба, конечно, не без причины таила около двух тысяч лет под золой Везувия Помпею и вдруг открыла ее: это живой комментарий на историю и на поэтов римских. Каждый шаг открывает вам что-нибудь новое или поверяет старое: я, как невежда, но полный чувств, наслаждаюсь зрелищем сего кладбища целого города. Помпею не можно назвать развалинами, как обыкновенно называют остатки древности. Здесь не видите следов времени или разрушения; основания домов совершенно целы, недостает кровель. Вы ходите по улицам из одной в другую, мимо рядов колонн, красивых гробниц и стен, на коих живопись не утратила ни красоты, ни свежести. Форум, где множество храмов, два театра, огромный цирк уцелели почти совершенно. Везувий еще дымится над городом и, кажется, грозит новою золою. Кругом виды живописные, море и повсюду воспоминания; здесь можно читать Плиния, Тацита и Вергилия и ощупью поверять музу истории и поэзии.

Письмо Н. М. Карамзину 24 мая 1819 г.

А. Брюллов

1824

Первое наше желание ‹ Александра и Карла Брюлловых. – А.К.› было видеть Помпею и Везувий; проехав Портичи, Резину, Торре ди Греко, Торре ди Аннунциата, наконец, увидели мы какое-то пространное возвышение, покрытое недавно насаженною рощею, и нам сказали, что это Помпея. Мы приближались, и нам открылась откопанная часть сего несчастного города. Мы взошли; у входа сидели сторожа-проводники; один из них предложил нам свои услуги и сказал, что это место был малый форум, или место, где собирался народ для торга и других публичных дел… Вид сих развалин невольно заставил меня перенестись в то время, когда эти стены были еще обитаемы, когда этот форум, на котором мы стояли одни и где тишина была только прерываема какой-нибудь ящерицей, был наполнен народом, который, может быть, с заботливостью хлопотал, чтобы приобресть еще что-нибудь и тем увеличить свое имущество, не думая об опасности, им угрожающей, которая их лишила всего ихнего богатства, многих – самого драгоценного – друзей, родственников, других – и жизни. Нельзя пройти сии развалины, не почувствовав в себе какого-то совершенно нового чувства, заставляющего все забыть, кроме ужасного происшествия с сим городом.

Пробежав пустые улицы, вступил я на главный форум, окруженный с двух сторон колоннами, увидел по правую руку храм Юпитера, налево трибунал, напротив базилику, возле храм Венеры, против оного – Пантеон. Представьте себе это, и вы можете понять то чувство, которое мною овладело при сем зрелище. Верхи зданий все обрушились, низы же со всеми вещами, коих тление пощадило, совершенно сохранены. Жертвенники, на коих уже 1800 лет кровь не лилась, стоят на своих местах неприкосновенны. Может быть, жрец, распростертый перед жертвенником Зевса и просивший помощи, и сам Зевс в одно время поражены были перуном Везувия. И после сей ужасной революции стихий в сем городе везде царствует спокойствие и тишина. Сюда пускай приходят рассуждать о тщете! В сем городе еще находятся два театра, свидетели его великолепия. Наконец, я вышел на большую дорогу всего города, где хоронили всех значительных и отличительных особ (Strada dei Sepolcri); надгробные памятники на сей дороге лучше всего сохранились из остатков сего города, точно как бы время, почтя сии памятники, воздвигнутые добродетели, сохранило их для позднейшего потомства, как свидетели их деяний.

Письмо родителям 8 мая 1824 г.

М. Погодин

1839