Знание! Кто «за»? Кто «против»? Воздержался?

Справедливости ради следует отметить, что такое положение не считается идеальным, а попытки “усовершенствовать” среднюю ступень образования предпринимаются повсеместно и достаточно регулярно. Однако ещё важнее для оценки отношения к современной школе направленность усилий её реформаторов. Потому что жертвою таких усилий может становиться и без того многострадальное содержание школьной программы, формат выставляемых ученикам оценок, приёмы преподавания отдельных предметов, материальное обеспечение учебного процесса, другие чисто технические детали, никак не затрагивающие самого назначения средней школы и её места в общей системе “народного просвещения”. Но о каких-либо конструктивных слабостях, которые присущи самой этой системе и внутри неё в принципе не могут быть устранены, не упоминают даже самые заядлые школьные новаторы. Из чего можно заключить, что, несмотря на “отдельные недостатки”, “в целом” эта система их устраивает.

3. Сходства и различия в истории комплектования армии и науки.

Первый и самый очевидный вывод, который можно сделать из наблюдений за основными этапами становления современных вооружённых и научно-исследовательских сил, состоит в том, что до зрелости феодализма условия и предпосылки приобщения к познанию зачастую вплоть до мелких деталей совпадали с условиями и предпосылками получения военной подготовки. Но уже на излёте “старого порядка” сходство становится не столь полным.

В самом деле, как мы видели, рост промышленности, прямо связанный с развитием капитализма и разложением феодализма, серьёзно затрагивает судьбы как военных, так и учёных. На поле боя появление новых технических средств резко повышает требования к тем, кому приходится их использовать, и побуждает ведущие державы эпохи отказаться от основанных на всеобщей дворянской воинской обязанности иррегулярных ополчений и формировать постоянные рекрутские армии с рядовыми из низших сословий и командирами из дворян.

В свою очередь, и в сфере научно-практического поиска сложность осознаваемых задач и уже наработанных средств для их разрешения возрастает настолько, что условно всеобщая познавательная обязанность господствующих сословий, с её подготовкой “на дому” и “по мере сил”, начинает постепенно, но всё более безнадёжно отставать от реальных требований времени. Так что если плоды трудов Леонардо да Винчи (1452-1519 гг.) ещё могли рассматриваться как любопытные, но особо ни к чему не обязывающие диковины, то на этапе, отмеченном фигурой Ньютона (1643-1727 гг.), становится окончательно ясно, что отныне необходимым условием поддержания не только международного престижа, но и эффективного внутреннего развития страны становится в том числе квалифицированное научное обеспечение. И по мере распространения такого понимания в европейских странах один за другим начинают создаваться регулярные контингенты научных работников, комплектуемые привилегированными рекрутами.

Здесь, пожалуй, стоит немного задержаться и уточнить, что само по себе понятие “рекрутирование” вовсе не означает случайности и произвола. Сутью рекрутирования является то, что из некоторого наперёд заданного множества людей отбирают часть для выполнения некоторой функции. (В отличие от всеобщей обязанности, когда “отбирают” всех, а значит, никого.) При этом в конкретных случаях такой избирательной мобилизации, разумеется, могут проявляться и субъективизм, и произвол, и кумовство с коррупцией. Но даже вместе взятые подобные примеси не могут заслонить того факта, что само существование официального мобилизационного механизма задаётся объективными условиями, а не только чьими-то личными пожеланиями.

Так что, хотя с образованием рекрутских армий для каждого отдельного дворянина военный мундир и стал предметом выбора, для всякого национального дворянства как сословия выделение энного числа представителей для замещения командных должностей в армии и на флоте отнюдь не сделалось жестом доброй воли. Напротив, с превращением вооружённых сил в регулярные и массовые контроль над ними более, чем когда-либо раньше, становится условием удержания власти, то есть сугубой политической необходимостью. И если бы в какой-то момент в распоряжении государства не оказалось достаточного числа добровольцев, то тут же бы и выяснилось, что офицеры – это хотя и привилегированные, но всё-таки рекруты.

То же и с образованием. Когда в начале XVIII века правительство Петра I ввело довольно-таки строгие меры, призванные заставить российское дворянство порадеть делу отечественного просвещения, многие увидели в этом очередную фантазию самодержца. Но были и такие, кто понимал, что по уровню развития производства Россия явно отстаёт от основных конкурентов и что имеющийся в ней уровень науки и образования не позволяет быстро ликвидировать отставание. И что, следовательно, без скорейшего укомплектования госаппарата хотя бы минимальным контингентом учёных и просто грамотных людей никакой рывок невозможен и прочность международных позиций страны будет оставаться под нарастающим вопросом.