Знание-сила, 1998 № 03 (849)

Последняя приписка обозначает, что это письмо четвертое по порядку. Прилежный мальчик. По и мама пишет сыну Вале в школу-санаторий о смерти «учителя детей» и отсылает его в том же конверте, в тот же траурный день 6 марта. Вот его заключительная часть:

«...Мы вместе сидели у приемника, который папа срочно исправил, и все еще надеялись услышать сообщение хотя бы (о) небольшом улучшении здоровья тов. Сталина.

Когда сегодня объявили, что доступ в Колонный зал Дома Союзов будет открыт с 4 часов дня, Люся сразу поехала, но безуспешно: никаким образом нельзя было надеяться попасть туда сегодня, весь центр был заполнен народом, и она вернулась в 8 часов домой, конечно, очень огорченная. Надеемся на ближайшие дни. Но ты не горюй, что ты не в Москве: тебе с твоим здоровьем пройти этот печальный путь было бы не по силам. Ну вот, милый, пока кончаю, сейчас трудно писать о пустяках. Будь хорошим и прилежным и не болей! Крепко тебя целуем. Мама и папа».

Это сейчас мы знаем, как повезло Люсе, что она не попала в центр, на Трубную площадь, где пролилась кровь последних жертв Сталина. История об этом обросла преувеличениями и легендами, а правда всегда суше и потому страшней.

Сотни тысяч людей из Москвы и других городов ринулись в самый центр столицы, к Колонному залу Дома Союзов. С 1927 года, с последней демонстрации оппозиции, никто не смел свободно проявлять свои чувства на улицах Москвы. Но на этот раз люди поняли: власти не накажут, а, наоборот, поощрят стихийные проявления любви к трупу вождя.

Несколько лет тому назад в Народный архив позвонил пожилой человек и сказал, что он был очевидцем похорон Сталина и событий на Трубной площади. Он готов к тому, чтобы его воспоминания были записаны на пленку и остались в Народном архиве. Наш архив тогда еще не бедствовал, и у него были небольшие средства для того, чтобы иозволить себе делать записи на аудио- и видеопленку. Наташа Ландышева, опытная сотрудница архива, записала рассказ Александра Николаевича Саркисова, человека с причудливой судьбой.

Родился в Кисловодске, перебрался в Москву, воевал и только в 1947 году демобилизовался. Видимо, был неилохнм музыкантом, так как работал в Мосэстраде, играл на барабане в оркестрах московских ресторанов. Ресторан — особое присутственное место: люди расковываются, едят, танцуют, а главное — пьют и болтают. (Вспомните застолья Сталина, где все его соратники обязаны были пить и говорить. Судьба многих из них решалась за пиршественным столом.) Так что у Александра Николаевича была удобная в жизни позиция, и, видимо, поэтому ему в 1950 году предложили перейти на службу в МГБ. Быстро продвигаясь по служебной лестнице, он вскоре стал помощником оперуполномоченного Щербаковского райотдела МГБ, здание которого располагалось рядом с Институтом имени Склифосовского и недалеко от Трубной площади. Работа была хлопотливой и напряженной. Но словам Александра Николаевича, «критерий нашей работы был таков: любой работник или любой отдел оценивался но количеству арестов». Впрочем, жизнь и работа нашего героя интересны сами по себе, а мы же ведем речь о смерти.

Саркисов вспоминал: «Хочу рассказать о днях похорон Сталина, о 53-м годе. Я в то время обслуживал институт Склифосовского. И вот появляются сведения о том, что Сталин серьезно болей. Тогда в течение трех или четырех дней печатались бюллетени о состоянии здоровья Сталина. Наконец, сообщили, что Сталин умер. Это было, конечно, страшное потрясение для всей страны, для всех людей, даже у нас сотрудники плакали по-настоящему.

И вот наступил день похорон. Объявили, что тело будет доставлено в Дом Союзов и доступ будет, по-моему, с часу дня и до позднего вечера. Причем никакой плановости маршрута к Дому Союзов. И еще до того, как открыть доступ к нему, народ начал стекаться всеми правдами и неправдами, всеми улицами, переулками к Дому Союзов. Люди лезли по крышам домов, с дома на дом, через стены. Правда» были перекрыты все вокзалы, все шоссе, чтобы как-то уменьшить приток народа в город. Проезжали по особым пропускам, потому что не только Подмосковье ехало в эти дни, но даже из других городов. Причем все стихийно. После открытия Дома Союзов к нам в отдел поступили сведения, что в районе Трубной площади произошло ЧП. Что же там случилось? Толпа народа шла по Сретенке со стороны Красных ворот. В районе Сретенских ворот находятся два съезда вниз к Трубной площади, которые были перекрыты грузовыми машинами. Увидев, естественно, что сквер более или менее свободен, толпа устремилась вниз по этим двум спускам, сметая все на пути. Даже эти грузовики, как говорили очевидцы, катились вниз. Естественно, первые ряды, которые попали под эту лавину, упали, по ним шли, давили. Вот какая произошла трагедия.