Знание-сила, 2005 № 02 (932)

Как справедливо отмечает немецкий генерал Вальтер Швабедиссен, "до конца войны русские так и не смогли достигнуть абсолютного господства в воздухе. Это объясняется тем обстоятельством, что в индивидуальном плане советские летчики-истребители были слабее своих немецких оппонентов. Данный факт не позволял им полностью предотвратить атаки немецких бомбардировщиков. Однако продолжающееся постепенное ослабление немецкой авиации и системы ПВО также явилось результатом значительного советского воздушного превосходства на заключительном этапе войны... Добившись подавляющего количественного преимущества, русские в 1944 году достигли определенного равенства и по качеству авиационной техники, а в заключительной фазе войны иногда имели и некоторое техническое превосходство, но реализовать его не могли, прежде всего из-за отсутствия квалифицированного летного персонала". И, как подчеркивает тот же автор, к концу войны "приказы высшего командного звена стали более ясными и конкретными, но им не хватало гибкости. Командиры низшего уровня были лишены необходимой инициативы, когда надо было принять самостоятельное решение в соответствии с требованиями текущей обстановки. Этим недостаткам советская авиация в значительной степени была обязана общепринятому в русской военной среде формализму, а также невысокому интеллектуальному уровню офицерского состава, который в лучшем случае можно было считать средним". Это ограничивало возможности использования достижений советских авиаконструкторов.

Так, безусловным достижением был штурмовик Ил-2, поступивший на вооружение накануне Великой Отечественной войны. Мощная броня и хорошее вооружение (у модификации 1943 года были две 37- миллиметровые пушки) сделали его лучшим штурмовиком Второй мировой. Его немецкий аналог бомбардировщик "хеншель-129", появившийся на фронте в 1942 году, уступал "илу" по скорости на малых высотах, вооружению и не имел защиты с задней полусферы. что делало его легкой добычей истребителей. К тому же "илов" было изготовлено 36 тысяч, а "хеншелей" — только 870 машин. Появились и новые советские истребители — Як- 3, развивавший скорость до 660 км/ч, Ла-5 — 648 км/ч, Як-9 — 605 км/ч и оснащенный 37-миллиметровой пушкой, и другие, которые могли на равных драться с мессершмитами и "фокерами". Но главным оставался все же огромный численный перевес советской авиации, позволивший компенсировать низкий уровень подготовки пилотов и огрехи в управлении авиацией, которая обычно распылялась для фронтовых нужд и не применялась массированно для решения стратегических задач вплоть до 1943 года.

Вопреки распространенному мнению, в первые дни войны на аэродромах погибла меньшая часть советской авиации. Тут сыграли свою роль как ошибка командующего Западным фронтом генерала Д. Г. Павлова, разместившего аэродромы у самой границы, всего в 15-70 километрах, так и искусство фельдмаршала Кессельринга, командующего 2-м воздушным флотом, поддерживавшим самую мощную группу армий "Центр". Он применил оригинальный технический прием, обеспечивший полный успех. Бомбардировщики подошли к советским аэродромам на большой высоте ровно в 3 часа 15 минут, одновременно с началом артиллерийской подготовки, что обеспечило полную внезапность нападения. Против каждого аэродрома были брошены три бомбардировщика с экипажами, имевшими опыт ночных полетов. В результате в полосе Западного фронта 22 июня на аэродромах было уничтожено 528 из 1909 боевых самолетов, причем главным образом уничтоженные самолеты принадлежали к трем из шести авиадивизий округа (9-й, 10-й и 11-й), которые и располагались у самой границы. На Юго-Западном фронте на земле погибли 204 самолета из 2003, на Северо-Западном фронте — 32 из 1140 и на Южном фронте — 23 из 950. Основная масса советских пилотов погибли в воздушных боях.

Броневик - советский бронеавтомобиль БА-10

Немецкие танки Pz II

Не лучше, чем в авиации, обстояло дело с подготовкой личного состава в танковых войсках Красной армии, хотя советские танкисты в первый год войны располагали самыми сильными танками в мире. Еще в 1943 году механики-водители советских танков перед тем как идти в бой, получали практику вождения в 3-5 раз меньшую, чем требовалось для того, чтобы уверенно водить танк (5-10 моточасов вместо 25). Вплоть до конца войны в Красной армии полноценные радиостанции ставились только на танки командиров подразделений, тогда как на остальных танках стояли только радиоприемники. Если танк командира выходил из строя, никто другой не мог взять на себя управление подразделением. Кроме того, в Т-34 и других советских танках командир одновременно выполнял функции наводчика, что крайне затрудняло для него управление боем.