Знание-сила, 2005 № 03 (933)

Ты в него влюбись. До беспамятства влюбись. И иди к нему не на три часа, после которых свидание уже назначено, а на сколько надо. И не раз, чтобы поверил, что он сам тебе интересен, что не по заданию, не ради оценки. И все равно может не получиться. Но отрицательный результат — тоже результат, его тоже можно описать.

Начальник Главного архивного управления Москвы В. Коровайников рассказал о том, как устроена вся архивная система страны, где сосредоточены документы разного типа и содержания, к кому в каком случае обращаться и как сделать это обращение максимально эффективным. Поскольку условия конкурса предполагают поиск документов в подтверждение записанных школьниками воспоминаний, учителя старались извлечь из этой встречи максимум практических сведений. Они никак не желали расстаться с докладчиком, хотя уже было время обеда, и архивист, не слишком по роду своей деятельности избалованный вниманием публики, удовлетворенно заметил потом, что он "оказался востребованным".

Вперемешку с вопросами они вспоминали собственный опыт работы в архивах.

— А нам жалостливые письма помогали, — делилась опытом одна. И кто-то тут же вспомнил военный архив в Подольске, работник которого сначала, как мог, тянул с ответом на запрос, а потом затребовал 12 тысяч рублей за список погибших на войне жителей одного из районов.

—Да уж, когда мы разыскивали документы о крестьянском бунте против раскулачивания в конце двадцатых, архивист МВД так с нами разговаривал, будто он — царь и бог, а мы—так, просители...

И эта же учительница из Иркутска в перерыве возмущалась:

— 1937,1938 — только эти годы репрессий и помнят, как же, тогда партийную элиту сильно проредили, а что с крестьянами творили за десять лет до этого!

— У нас в коллективизацию река Волхов красная от крови была, — добавил сосед.

А на одном из заседаний разгорелся спор вокруг главной идеи конкурса. Активистка этого движения юных историков заметила, что худшие, по ее представлению, работы она старается отсеять на предварительном этапе, сделав фильтром конкурс локального масштаба. Тут же ее обвинили в склонности к цензуре и в самоуправстве: на самом деле, любой желающий имеет полное право прислать свою работу прямо устроителям конкурса и помимо школы.

Так что важнее: качество школьного исследования или широта охвата? В конце концов, решили, что широта охвата. Идея конкурса — вызвать интерес молодых людей к истории хотя бы их собственной семьи, дать возможность окунуться в быт и повседневные заботы предыдущих поколений, почувствовать и понять их страхи и надежды. А премии — не главное. Тем более, что, как сказала председатель оргкомитета конкурса Ирина Щербакова, порой призерами ребята становятся после одной-двух не слишком удачных попыток.

Особое оживление вызвал доклад кандидата педагогических наук, ведущей научной сотрудницы Института общего содержания образования РАО Галины Клоковой: она говорила о том, как меняется атмосфера в российской школе и особенно — в школьном курсе истории, предмете, который был и остается прежде всего идеологическим и подвергается самому кардинальному пересмотру всякий раз, когда происходят серьезные сдвиги в идеологии общества.

— Так это было в связи с Октябрьской революцией, так это происходит и в наше время. Только на этот раз мы смогли справиться с этим гигантским делом намного быстрее. Первые новые учебники истории появились в 1994 году (первые советские учебники истории попали в школы только перед самой войной, а новейшей истории — после войны). Менее чем за 15 лет нам удалось не только выработать иную структуру предмета, но и предложить школьному учителю на выбор тринадцать учебников истории.

У нас очень демократичный закон о школе. Он допускает возможность альтернативных форм образования, альтернативных учебников, учебных курсов и так далее, отменена цензура — многие из вас, конечно, этого не помнят, а я сама в 1988 году ходила с последним учебником по истории на Старую площадь, в ЦК КПСС, за разрешением. И в то же время закон прямо говорит о всеобщей доступности и бесплатности обучения.

Дорожите всем, что было наработано за эти годы...

И тут же с места кто-то прокомментировал:

— Это у вас, в Москве, возможно, есть выбор любого из 13 учебников, а у нас, в провинции, все иначе: нам спускают сверху один-единственный учебник, в августе нам официально объявляют, какой именно...

— Мы знаем об этом, — сказала Г Клокова. — В провинции чиновники системы образования намного сильнее влияют на все, что происходит в школе. Но закон никто не отменял, и вы имеете полное право и возможность сопротивляться такому нажиму. Вы можете это делать, опираясь на родителей: объясните на родительском собрании, почему предпочитаете тот учебник, а не этот, заручитесь их поддержкой...