Знание-сила, 2006 № 02 (944)

Кружок воспитанниц Сапфо кажется копией мужского союза. И такой кружок не единичен. Девические содружества возникают и за пределами Лесбоса. Часто девушки из знатных семейств объединяются, чтобы участвовать в проведении каких-либо культовых мероприятий. Сапфо готовит их к взрослой жизни — учит, как подобает служить богам, как выражать свои чувства и, очевидно, учит искусству любви, ее тонкостям и тайнам.

Современные историки, пытаясь понять психологию участников подобных кружков и союзов, обращаются к этнографии. Одним из ключевых моментов в жизни любого архаического общества было пополнение его рядов молодыми людьми. Однако любому ребенку, прежде чем получить приглашение в мир взрослых, требовалось сдать важнейший экзамен — пройти инициацию. Лишь после этого менялся статус ребенка: из своего малого мирка неведения и невинности он попадал в мир взрослых, в мир смутных секретов, непрестанной борьбы и чувственных радостей.

Возможно, "мусический кружок" Сапфо и был тем уединенным убежищем, где девушки сбрасывали с себя "неказистую шкурку" ребенка и превращались в красавиц — в невест для лучших людей страны.

Здесь, вдали от общества, занимаясь музыкой, стихосложением и танцами, заботясь о своей красоте, лелея ее, они проходили особую и очень важную для будущей жизни школу. Возвратившись домой, они вызывали радость и удивление близких, "в радости жены вскричали, постарше которые", теперь можно было говорить о свадьбе.

Барышня и хулиган

Несколько веков спустя в Александрии был составлен канон греческой лирики. В него вошли стихотворения восьми поэтов и одной-единственной поэтессы Сапфо, этой "удивительной женщины", как писал о ней географ и историк Страбон, "ведь насколько я знаю, за все то время, которое сохранилось в памяти людей, не появилось ни одной женщины, которая могла бы хоть отдаленно с ней сравниться в области поэзии".

В списке александрийских филологов нашлось место и великому современнику Сапфо — Алкею, тоже уроженцу острова Лесбос. Молва не могла не свести вместе двух современников, двух поэтов. Их переписка лишь питала слухи об их романе.

"Очень мне хочется сказать тебе кой-чего тихонько, только не смею: мне стыд мешает" — такими речами соблазнял Алкей бойкую на язык соперницу. Она же, как и подобает законодательнице нравов, чья репутация не вызывала сомнений в лучших домах Митилены, отвечала:

"Когда б твой тайный помысел

невинен был,

Язык не прятал слова постыдного, —

Тогда бы прямо сует свободных

Речь полилась о святом и правом"

(пер. В. Вересаева).

Всем они были несхожи. Тихая, величественная Сапфо, восторженно поющая гимны Афродите, и уличный буян Алкей, пьяница, крикун и скандалист. Как иные воюют мечами и стрелами, он сражался языком. Его стихи пестрят словами "безумец-лиходей", "продувная бестия", "глупец", "хищник", "хитрая лиса" — и никакой любви. Девизом к его творчеству могли бы стать следующие стихи, своего рода фотография его души, запечатлевшая обе страсти, одинаково терзавшие его, — любовь к разгулу и политике:

"Пить, пить давайте!

Каждый напейся пьян,

Хоть и не хочешь, пьянствуй!

Издох Мирсил"

(пер. Вяч. Иванова).

Подобных слов никогда не произнесла бы Сапфо. Ее певучие, мягкие стихи — полная противоположность тем воинственным куплетам, которые именуют поэзией мужчины, от Архилоха до Алкея.

Они воспевают сражения и смерть; она счастлива тем, что мир так прекрасен и все в нем чарует человека: "Блеск, красота, словно сияние солнца". Всю поэзию она посвятила Афродите, писал о ней греческий ритор IV века до новой эры Гимерий, "и темой своих песен избрала красоту и грацию юных девушек".

Пусть мужчины заблуждаются, отдавая сердце кровавым радостям Ареса, она не вмешивается в их дела. Ее ведет Афродита, и памятные знаки, оставленные богиней, — это знаки красоты, к которым сердце неминуемо разгорается любовью.

"Конница — одним, а другим —

пехота,

Стройных кораблей вереницы —

третьим...

А по мне — на черной земле

всех краше

Только любимый"

(пер. Я. Голосовкера).

Неисповедимы пути Сапфо

Обстоятельства смерти Сапфо так же неясны, как и почти вся ее биография. Уже в V веке до новой эры античные авторы дописали историю ее жизни, придумав романтический финал, только и достойный поэта, а уж тем паче "десятой Музы", как будут называть Сапфо.

В конце своей жизни она якобы влюбилась в юношу по имени Фаон, понимая, что страсть ее бесплодна и безнадежна По легенде, юный красавец и не думал обращать внимание на женщину, что была далеко за кругом его ровесниц. У самой Сапфо есть строки, в которых она, наоборот, запрещает юноше влюбляться в нее:

"Ты мне друг. Но жену

в дом свой введи

более юную.