Знание-сила, 2006 № 07 (949)

Валерий Хилтунен, журналист и путешественник, много лет изучает поселения, где стараются осуществить способы жизни, альтернативные современной техногенной цивилизации. Их называют по-разному: пострыночные, трансглобалистские, экопоселения, экополисы... Сам Хилтунен называет такой образ жизни "второбытным". Как первобытная жизнь предшествовала цивилизации известного нам типа, так, полагает он, второбыт рано или поздно придет ей на смену. И даже уже приходит.

Чтобы понять экопоселенцев, их жизнь, мотивы и смыслы, Хилтунен лично объехал множество таких мест, справедливо полагая, что для полноты понимания нет ничего лучше, чем увидеть своими глазами и пощупать своими руками. И что же? Выяснилось: опыт этого мира за его пределами остается, по существу, неизвестным. О самом интересном в справочниках говорится скороговоркой, а многое из написанного на поверку оказывается попросту неправдой. Стало ясно, что пора исправлять положение.

Хилтунен — сам себя называющий "гражданином земли" и "бродячим псом мировой цивилизации" — уверен: опыт экопоселений очень важен. Хотя бы потому, что открывает современному человеку глаза на его собственные неизвестные или давно забытые стороны и возможности. Некоторые социологи вообще считают, что обитатели таких поселений, с их вроде бы чудачествами и странностями, обогнали остальную планету лет на семьсот. Неужели? Наш корреспондент Ю. Плюснин встретился с Хилтуненом, чтобы получить хотя бы предварительные ответы на этот и другие вопросы.

Юрий Плюснин: Валерий Рудольфович, так что же такое на самом деле — экопоселения?

Валерий Хилтунен: Это совершенно новый тип поселений, который сейчас выстраивается в мире. В дорыночных обшинах обитает ныне около 6 миллионов человек, в пострыночных, по моим оценкам — около полумиллиона.

Классификация таких поселений пока очень условна. Серьезная наука этим почти не занимается. А пресса пишет об этом плохо, невнятно. Не удивительно: журналисты — люди, по своему луху и образу жизни наиболее далекие от второбытной среды. Они, думаю, будут самыми последними, кто туда придет.

Я же, окунаясь в пострыночную жизнь, узнаю в ней то, что уже видел в игровых моделях коммунарских сборов "Алого паруса" 60-х годов, на бардовских слетах, оргдеятельностных играх... Мы тогда многое угадали — интуитивно, порой не очень понимая, почему делаем так, а не иначе. Главным было—творчески подходить к делу, постоянно улучшать окружающую жизнь. С весьма спокойным отношением к внешнему антуражу, собственности, жилищу. Общий слоган — "быть, а не иметь". Кроме того, обязательна была постоянная ротация управленческих функций, чтобы на дух не пахло рабством и чиновничеством.

Оказалось, мы играли правильно. Играли в то, что сейчас воплощается в новые и, думаю, перспективные формы будущей жизни.

Моя гипотеза такова: для людей будущего проблемы жилища и одежды отойдут на второй план. При всем моем уважении к этим полезным вещам.

Есть общий принцип организации второбытной жизни — я для себя определяю его тремя линиями. Первое: там живут негАдяи — люди, которые стараются не преумножать зла и не гадят. Второе: они самодостаточны. Полной независимости от внешних источников энергии и пищи я не видел пока нигде, кроме, пожалуй, самых экзотических, "робинзонных" вариантов, но всюду отметил стремление до минимума сократить потребление бензина, газа, а рацион формировать из местной пищи, а не ввозимой из-за пределов поселений.

И третье: в этих поселениях всегда идет мучительная, но регулярная работа по раскрыванию какого-то секрета человеческой жизни, какой-то тайны. Это тоже принимает иногда довольно странные формы.

Скажем, в Вяйнеле в Финляндии в течение нескольких десятилетий занимаются распознаванием ошибок, сделанных человечеством при переводах древних книг. Вышло уже более ста томов на финском языке, кое-что на английском, есть даже одно издание на русском. Эти энтузиасты старательно изучают даже "геометрию" разговора какого-то пророка со своими учениками: кто где сидел во время беседы, кто что и как мог понимать, исходя из местоположения и образованности — одно и то же слово могло дойти до нас в совершенно разных видах. В текстах Евангелия, например, эти люди находят до восьми переводческих ошибок в слове. Эту работу начал еще в XIX веке один гениальный, видимо, человек — Пекка Эрваст.