Знание-сила, 2007 № 02 (956)

Но почему же сейчас почти забыт такой блистательный и глубокий мыслитель? Увы, потому, что верил в разум и не допускал никаких компромиссов со столь модными ныне иррационалистическими течениями. Сейчас катастрофически снизился даже социальный статус естественных наук. В экономике царит разочарование уравнениями макроэкономики, теоретическими конструкциями естественнонаучного типа, претендующими на описание объективных закономерностей: они-де не способны — в условиях постоянных и стремительных изменений — ничего предсказать, тогда как только это и нужно. Нобелевские премии присуждаются за работы в области институциональной экономики, а то и вовсе за открытия на грани экономики и психологии (в лучшем случае — экономики и социологии). Кому в такие времена нужны теоретические построения и философские взгляды мыслителя, видевшего свой долг в отыскании строгого порядка, а не в описании царящего хаоса? «Наука не должна, — писал Лёш, — разрушая собственные устои, преднамеренно подбирать те случаи, когда теоретики, скрывающиеся от действительности в башне из слоновой кости, оказались в ложном положении, и забывать о том, что в противоположность точным наукам это иногда говорит скорее против действительности, чем против теории. Обобщая, можно сказать, что наука не должна описывать царящий хаос, вместо того чтобы призывать к порядку».

Лёш верил в объективную истину и считал, что задачи экономических наук ничем принципиально не отличается от задач наук естественных: «положения, выдвигаемые чистой теорией, верны только при фактическом наличии предпосылок, из которых она исходила. Вот почему так трудно объяснить при помощи чистой теории исторически сложившиеся условия».

«Но всюду, — писал он далее, — где создается что-то новое при заселении страны, при планировании размещения, законы, открытые теорией, служат для экономистов единственным руководящим принципом, позволяющим предсказать, что должно произойти. В физике ведь то же самое: размер валуна не определить, исходя из общих законов физики, хотя он и образовался согласно этим законам. Но прочность стены или конструкцию машины можно рассчитать, опираясь на законы физики. Истинная сфера применения открытых человеком законов природы и экономики — в объяснении не произвольно возникших явлений, а тех, творцом которых был сам человек.»

Именно в этом смысле следует понимать простую, но прямо-таки эпатирующую мысль Лёша: «Сравнения нужны не для проверки теории, а для проверки действительности. Мы должны удостовериться в том, что существующее целесообразно».

«Несомненно, — писал он, — в окружающей нас схеме географического размещения много нелогичного, неупорядоченного, незакономерного. Автор, однако, не склонен придавать главное значение этому отсутствию порядка. Как бы много фактов, подтверждающих точку зрения о господстве хаоса, мы ни приводили, эта концепция не только порочна, но и опасна. Порочна потому, что существует реальность разума, имеющая, в конечном счете, несравненно большее значение, чем реальность фактов [в том смысле, в каком это трактуется выше — В.Ш.]. Опасна потому, что наше представление о реальности — это один из факторов, определяющих будущее [выделено нами — В.Ш.]. Если бы на заре капитализма поощрялись и подчеркивались только препятствия на пути действия логических и естественных сил, то этот строй никогда не смог бы добиться своих громадных достижений. В планировании тогда не нуждались и презирали его как «помеху», ибо верили в великие принципы своего времени и жили в соответствии с ними. Капитализм развивался благодаря вере и угасает от неверия в установленный им порядок... В чем же корни анархии? Есть хаос, вырастающий из сомнения и отчаяния — паразит по отношению к порядку, ибо он напоминает нам о временном характере всякого упорядочения, проводимого человеком, но даже в этом случае он иногда может быть плодотворным, приводя к порядку. Но есть и другой хаос, который, по сути дела, представляет собой замаскированный порядок. Так, например, вызывающие недоумение индивидуальные особенности отдельных мест и явлений, размещенных в пространстве, могут быть результатом особых сочетаний факторов различного характера — географических, геологических, политических, расовых, религиозных и т. п. Действуя в различных направлениях, они создают напряжение, но не искореняют друг друга. Экономическая сфера попросту добавляется ко многим другим частично перекрывающим друг друга жизненным сферам, не господствуя над ними, но и не подчиняясь им».

Общество, утратившее веру в объективную истину, и обслуживающая его наука, у которой больше нет сил продираться сквозь хаос для постижения скрытого в природе порядка, не часто будет вспоминать тех, кто призывал верить в объективную истину и возможность рационального обустройства мира и бороться за постижение первого и достижение второго. Но значит ли это, что Лёш не был прав?