Знание-сила, 2007 № 05 (959)

То была политическая составляющая событий. Трудно сказать, в какой мере она заставляла Алексея Михайловича внимать речам Никона и окружавших его греков. Однако известно, что второй Романов публично выказывал намерение сделать все возможное для освобождения единоверцев на востоке. Дело долго не шло дальше слез сочувствия. Но показательно само намерение, отражавшее стремление Тишайшего поддержать все, что способствует вселенскому первенству православной династии. Так что поддержать реформу власть готова была, помимо всего прочего, и по внешнеполитическим соображениям.

С.В. Иванов. Во времена раскола

Происходившее оказалось сопричастным к еще одному фундаментальному процессу XVII столетия — секуляризации культуры и сознания. Церковная реформа привела к появлению в Москве выходцев из Речи Посполитой. Многие из них, оставаясь православными по вероисповеданию, духу, стилю и мышлению, были носителями западноевропейской — преимущественно в польско-католическом воплощении — культуры. Сколь ни своеобразна и ограничена была эта украинско-белорусская образованность, она подстегнула процессы культурного восприятия, заимствования, упрочения рационалистического начала, без которых были бы невозможны процессы секуляризации. Сотрясая основы средневекового сознания, церковная «распря» невольно способствовала формированию интеллектуальной и психологической атмосферы. Драматургия раскола вывела на драматургию реформирования. Но это уже другая пьеса, с иными героями и зрителями.

ЧЕЛОВЕК ПРОЗРАЧНЫЙ

Александр Грудинкин

Крепость под флагом любви

Зубная эмаль под растрово-электронным микроскопом (360-кратное увеличение)

Штурм начался поутру. Всю ночь миллионы крохотных бойцов ждали своего часа — ждали, притаившись в бороздках, царапинах, складках. Чтобы ринуться в бой, им недоставало одного: сахара! Его доставят на завтрак. Приготовиться! И вот полился фруктовый сок, посыпались кукурузные хлопья, покатились кубышки мармелада... Вперед, в атаку! Не зевай!

Вскоре все принадлежало захватчикам. Каждые полчаса армия микробов, усеявших зубы и слизистую оболочку, удваивалась. Стрептококки и лактобациллы — вот из кого состояло коварное воинство! — трапезничали без устали. Тем временем продукты их обмена веществ потихоньку разъедали зубную эмаль. Грозная тень кариеса восставала на этом веселом пиру.

Внезапно победители почуяли неладное. Защитники разоряемой ими страны очнулись от оцепенения. Посыпались ответные удары. Ферменты слюны, словно кипящая смола, дырявили амуницию агрессоров — оболочки их клеток. Антитела мертвой хваткой вгрызались в жгутики микробов, и те уже не могли зацепиться ни за стенки клеток, ни за поверхность зубов. Потоки слюны затопляли арену сражения, и каждый новый миллилитр, нахлынувший сюда, уносил миллион бессильных бороться бойцов.

Итак, вы побывали и на пиру, и на бойне. Вы видели торжество, видели и потоп. Вы заглянули... в полость рта — парадные врата человеческого тела. Здесь, в главном преддверии нашего организма, без конца разыгрываются сражения, царят суета и неразбериха. Миллионы бойцов упрямо осаждают крепость нашей плоти, и миллионы бойцов упрямо обороняют темницу нашей души.

В теплом и влажном климате, преобладающем в полости рта, обитает до трехсот видов бактерий. Здесь копошится сто миллиардов микробов: одни вредя нам, другие помогая. Все они — элементы удивительного сообщества, которое мы походя именуем ртом и обычно не удостаиваем особого внимания.

А ведь без него мы были бы «как без рук»! Мы дышим им, принимаем им пищу, измельченную строем зубов. Внутри него огромным гибким зверем мечется язык, без которого мы не могли бы говорить, не чувствовали бы вкуса поступающих яств. Слюнные железы, выходящие в полость рта, ежедневно выделяют почти две бутылки прозрачной, вязкой слюны — этого жизненно важного секрета. Глоточные и язычные миндалины, окружающие вход в глотку, старательно отбиваются от микробов, решивших проникнуть внутрь нашего тела.

Рот играет огромную роль в выживании homo sapiens как биологического вида. Наряду с глазами рот — самая выразительная часть лица. С помощью его мышц мы посылаем окружающим различные сигналы — например, улыбаемся. Способность улыбаться — врожденное свойство. Еще в те времена, когда наши предки бродили по земле бессловесными стадами, они уже умели улыбаться, успокаивая этим насупленных окружающих. «Не надо бояться! Я — ваш друг», — взывали они, расплываясь в улыбке.