Знание-сила, 2009 № 07 (985)

Поистине правы те отечественные исследователи, которые говорят о надвигавшейся на шведов настоящей «наступающей крепости». Карла XII все время теснили, ограничивали в маневре. В случае же его обычного ответа — неожиданного наступления — русская армия, прикрытая валами, бастионами, испанскими рогатками имела возможность изготовиться к бою. В итоге скромные лопата и кирка внесли в «преславную викторию» не меньший вклад, чем штык пехотинца и клинок кавалериста.

Особенно важную роль в победе сыграли знаменитые редуты, возведенные в прогалине между Малобудищенским и Яковецким лесами. Этими редутами царь перекрыл единственный подход к русскому лагерю и таким образом получил возможность не просто упредить противника, но и задержать его. Больше того, соорудив систему продольных и поперечных редутов (последние стали неожиданностью для шведов, не удосужившихся толком провести разведку), Петр поставил неприятеля под перекрестный огонь. Редуты, как скальпель хирурга, расчленили боевые порядки шведов. Подобное «устроение», усугубленное ошибками шведского командования, привело к тому, что почти треть королевской пехоты оказалось оторванной от главных сил и уничтожено еще до начала решающей битвы. Не случайно 23 года спустя знаменитый полководец Мориц Саксонский с восторгом отзывался о петровском замысле: «Невозможно было наступать на московскую пехоту, не взяв этих редутов, так как нельзя было ни оставить их позади, ни пройти между ними, не подвергаясь опасности быть уничтоженным их огнем».

Сокрушительной атаке шведов русское командование противопоставило не менее сокрушительную силу артиллерийского и ружейного огня. Неприятелю, по крайней мере, трижды, пришлось испытать мощь русской артиллерии. Первый раз это случилось при прохождении редутов. Второй раз огонь потряс шведов сразу же после прорыва к русскому лагерю. Выйдя к его фасу, батальоны под началом генерала Левенгаупта попытались сходу ворваться в ретрашмент. Однако противник был встречен таким плотным огнем, что отступил. Правда, позднее Левенгаупт уверял, что остановил батальоны, повинуясь приказу главнокомандующего Реншильда, и это была будто бы трагическая ошибка фельдмаршала — русские якобы уже начали в панике увозить с валов орудия! Едва ли есть смысл опровергать Левенгаупта: хорошо известно, что разбитые генералы любят искать в проигранных сражениях эпизоды, которые могли бы кардинально изменить исход битвы. Особенно если эти эпизоды связаны с ними. Примечательно, что в русских источниках «сокрушительное наступление» шведов осталось незамеченным. Отмечается лишь, что по прохождению редутов неприятель был встречен сильным огнем с укреплений лагеря.

В третий раз шведы понесли большие потери в момент сближения войск на Полтавском поле: 55 полковых орудий, по-батарейно занявших свои позиции на стыках выстроившихся батальонов, ударили по пехоте скандинавов. Затем в ход пошло стрелковое оружие. Огонь русских напоминал «какую-то нескончаемую грозу». «Уму человеческому непосильно вообразить было, что хоть одна душа из нашей ничем не защищенной пехоты живой выйдет», — вспоминал позднее один из участников сражения.

Ставка Петра на огонь оказалась действеннее ставки шведов на штыковую атаку. Отдельные части скандинавов оказались расстроены и смяты еще до того, как противники вошли в соприкосновение. Начавшиеся повальное бегство, размах которого отразило горькое признание генерала Спарре «Их только сам дьявол может остановить…» стало закономерным следствием подобных действий.

Его Царское величество положило «всею армией шведскую армию атаковать»

Петр разнообразил свои тактические приемы. Он точно уловил тот момент, когда следовало перейти от обороны к наступлению, обрушив свежие силы на уже порядком обескровленного и измотанного противника. Около 8 часов утра «положил его царское величество намерение со всею армией. шведскую армию атаковать». Благодаря избранной тактике русское командование смогло беспрепятственно вывести из лагеря и выстроить для боя свои войска. При этом шведы, большие мастера опережать противника, так и не сумели воспрепятствовать развертыванию сил Петра. Русская армия встретила их в полной готовности — пехота выстроилась в две линии по пять шеренг в каждой (в первой линии 24 батальона, во второй — 18), с полковыми орудиями в боевых порядках, с кавалерией на флангах. Инициатива была оспорена, а затем и отобрана у шведов.

Во время построения армий особенно явственно стало видно превосходство русских. Боевой порядок шведов оказался много короче русского. Разрывы между батальонами каролинцев достигали угрожающих размеров. «Господь должен сотворить чудо, чтобы нам и на сей раз удалось выпутаться», — признавался один из шведов.

Победа русских над шведами под Полтавой