Я поднял книжку и отвернул против света первую страницу. Ничего — понятно, обычная мера предосторожности. На второй странице уже кое-что было — несколько светлых, едва заметных светящихся пятнышек. Наколотые тончайшей английской булавкой, они не могли броситься в глаза тому, кто не присматривался специально. Буквы прокалывались по квадрату, орнамент которого задавался первыми семью литерами текста, ну а дальше «наколки» уже соотносились с порядковыми номерами букв русского алфавита. Технология примитивная, но действенная. Я переписал символы и позиции, провел вычисления, записал результаты. Я покрывал страницу за страницей блокнота и к полуночи сумел расшифровать только треть книги. Послание от Кости вполне помещалось в этой трети, далее шли формулы, библиотечные коды, комментарии и ссылки. Вот что он мне написал (все знаки препинания и разбивку на абзацы я добавил по своему усмотрению):
⠀⠀ ⠀⠀
«Привет, дружище. Я знаю, что в английском ты не силен, и негритянские стихи — вовсе не твой конек. Книжка должна была пылиться до лучших — или худших времен. Раз ты добрался до шифра, то что-то произошло. Не исключено, что со мной. Но это не так уж важно: ты можешь или сжечь эту книженцию, или раскусить орешек до конца. Это очень простой выбор, и тебе предстоит его сделать. Видишь ли, когда я более или менее понял, с чем связался, было уже поздно: моя индивидуальная матрица навсегда сцепилась с потоком клойд-заряженных событий, и я стал меченым. Ты вполне можешь этого избежать — если внимательно прочтешь и осмыслишь все, что я тебе оставляю. Если пожелаешь, я научу тебя, как оставаться незаметным, не втягиваясь в эпицентр воронок, и относительно спокойно наблюдать происходящее — и даже где-то контролировать его. Не скажу, что это очень просто, но привыкнуть можно. Мы оба с тобой не дружили с математикой, и уж если я справился, ты тоже сможешь. Прочтешь пару учебников по алгебре и матричному анализу, память у тебя не чета моей.
Тебе совсем не нужно знать, почему со мной случилось то, что случилось. Если бы я здесь подробно рассказал тебе всю историю своих путешествий и взаимоотношений с солидными и скучными дядями в кожаных креслах, ты стал бы причастен. Сейчас твоя степень связанности с моею судьбой определяется только периодом юности, и с каждым годом будет лишь слабеть. Так что расслабься и не вздумай ворошить грязное белье.
Теперь о деле. Если ты замыслил спалить книжку в пламени забвения, дальше читать настоятельно не советую.