Золочёные горы

Мистеру Паджетту было 22 года. Выпускник Гарвардского колледжа и Академии Филлипса в Андовере, Массачусетс. Он плодотворно трудился в компании отца, работал на нашей шлифовальной фабрике и в мраморном карьере, а затем в конторе компании.

Его дед, бригадный генерал Стерлинг Паджетт (1833–1891), сражался за Конфедерацию и получил ранения в битве при Манассасе. Господина Паджетта пережил его отец Джером «Герцог» Паджетт, основатель компании «Паджетт» и города Мунстоун. Пережила его и его мачеха миссис Ингеборга Лафолетт де Шасси Паджетт, представительница королевского двора Бельгии.

Похороны состоялись в Ричмонде, их посетили две сотни человек, оплакивающих господина Паджетта-младшего.

Горожане Мунстоуна приносят глубочайшие соболезнования семье. Чтобы почтить память сына, господин Паджетт просит отправлять пожертвования в Мемориальный фонд конфедератов в Арлингтоне на имя миссис Рэндольф Шерри, проезд Генерала Роберта Ли, 42, Ричмонд, Виргиния.

Ветер разорвал газету в моих руках и понес по улице, потом закинул вверх на голые ветви дерева. Джейс умер. Это казалось невероятным. Он умер.

Умер от гриппа в Ричмонде.

– Ты видела новость, – поняла по моему лицу К. Т.

Я оперлась о дверной косяк. Она заключила в объятия то, что осталось от меня, и я осела в ее руках, содрогаясь и всхлипывая.

– Так он тот самый? – тихо спросила она. – Так я и думала.

Я прижала кулак к зубам.

– Это слишком, слишком, – повторяла она. – Бедная девочка.

Она затворила ставни и повернула табличку на окне стороной «Закрыто». Потом села рядом. Она не вымолвила ни слова о Божьей воле и вечном мире в раю, о времени, что лечит все раны. Не твердила: «Я же говорила». Не сдирала с меня кожу вопросами. Просто поставила свой стул рядом с моим и прижала мою голову к своему плечу. Налила мне чаю с виски.

– Лучшее лекарство от горя.

Она приняла меня как сестру по разбитому сердцу, но я так и не сказала ей обо всем, что привело к этому горю. О предшествовавших ему событиях. Ни горячий чай, ни обжигающий вкус виски, ни теплота ее доброй души не могли изменить жестокого факта: я овдовела через шестьдесят два дня после заключения брака.

Я не могла в этом признаться. Кто мне поверит? Наша свадьба казалась нереальной даже мне самой. Если я смогу поехать в Руби и получить копию брачного свидетельства… и что тогда? Заявлю о себе как о вдове Паджетта и представлюсь герцогу? Он сочтет меня охотницей за деньгами, обвинит в краже из сейфа в «Лосином роге» или попросит приготовить ему кофе. Хуже всего – это причиняло особую боль, – что Джейс отправился в Ричмонд! И ничего не сказал мне. Не написал, не позвонил. Такова эта семейка. Дурная кровь или отсутствие удачи. Или то и другое. У меня осталось две сотни долларов.

Я могла уехать. Мы могли бы стать птицами.

Но я не уехала. Горе и сожаления заморозили меня сильнее холода. Я осталась в Мунстоуне, тайная вдова, и ждала, что весна подарит мне новые планы. Надеялась, что появится новый росток, свежий и зеленый, пробьется сквозь серые каменистые обломки.

Снег покрыл печальные руины лагеря у Собачьего Клыка. Метель занесла железнодорожные пути к Каменоломням, отрезав дорогу поезду из Руби. Мунстоун был оторван от остального мира. И все это время штрейкбрехеры стучали молотками и пилили камень на фабрике. Они перестали быть временной рабочей силой, стали новыми сотрудниками компании с новым названием: «Мраморная компания Мунстоуна». Президент и владелец полковник Боулз. Новое название и новый владелец, но в остальном все осталось по-прежнему.

Орвил Прем упал с подъемника на фабрике и сломал шесть ребер, обе ключицы и челюсть. Четырнадцатилетний Тип Баскомб разбился на санной дорожке и неделю лежал в коме. Роберт Дрейн подстрелил Тинкера Диллишоу в потасовке. Шестилетнюю Молли Андропол нашли полузамерзшую на дороге из Каменоломен. Она пыталась пешком дойти в школу в плохеньких ботиночках и отморозила три пальца на ноге.