Золотая булавка Юлия Цезаря

Правда, здесь на моем пути встал Лициний Кориолан – потомок жреца, предавшего своих богов, нарушившего свой жреческий долг.

Потомок предателя – он и сам предал наш народ. Лициний Кориолан хотел завладеть фибулой, хотел использовать ее силу не во славу наших богов и нашего народа, а для собственной славы и собственного обогащения. Но священная фибула сама избирает своего истинного владельца – и она отвергла Кориолана, она вернулась ко мне, вернулась к нашему народу…

Долгая речь утомила старика, и он замолчал, чтобы восстановить силы. Окружающие молчали, ожидая продолжения.

Наконец он отдышался, приподнялся на ложе и оглядел присутствующих.

– Сегодня я собрал вас здесь для того, чтобы выбрать среди вас наиболее достойного, того, кто после моей смерти станет хранителем славы и доблести нашего народа, хранителем священной фибулы…

Присутствующие взволнованно переглядывались.

И снова тишину нарушил римский всадник с крупными, выразительными чертами лица.

– Мы услышали твои слова! – проговорил он почтительно. – Мы все надеемся, что ты выздоровеешь и проживешь еще долгие годы на радость всем нам и во славу древнего народа этрусков. Но судьба священной фибулы важнее судьбы отдельного человека, даже такого выдающегося, как ты. И мы понимаем твою заботу. Ты должен выбрать среди нас достойнейшего, того, в чьих жилах течет благородная кровь правителей и жрецов нашего великого народа… сам ты – потомок Тарквиниев, потомок царей, под чьей властью процветали не только этрусские города, но и сам гордый Рим. У тебя нет потомков, но есть среди нас потомки других знатных этрусских семей…

– Конечно, ты говоришь о себе, Луций Домиций Италик! – перебил римского всадника толстый смуглый мужчина в одежде богатого торговца. – Твои предки и правда были воинами и жрецами, но сам ты безвылазно живешь в своем имении, прислушиваясь к долетающим из Рима сплетням и слухам. Какую пользу можешь ты принести нашему общему делу? Нет, фибулу должен унаследовать человек деятельный и энергичный, тот, у кого есть связи и знакомства во всех концах империи, тот, кто может влиять на торговлю и политику…

– То есть ты, Антоний Марцелл! – усмехнулся всадник. – Твои предки были всего лишь торговцами, и ты недалеко ушел от них…

– Да, мои предки были торговцами, но они жертвовали огромные суммы на строительство храмов и вооружение армий! Они отправляли корабли в самые дальние страны и привозили оттуда диковинные и драгоценные товары…