Золотая чаша Колоксая

На следующий день дядьки то и дело непонимающе переглядывались. Накануне они искренне радовались наметившемуся примирению волхва и видуньи, а сегодня Володарович опять зубы в крошку стирал, стоило только Нимфириель на глаза показаться. Что могло случиться между ними ночью? Но узнать ничего не удалось. Радомир однозначно велел не трогать эту тему, а девушка молчала.

Нимфириель переживала за купеческого сына. Со стороны никто бы не догадался, что со Станилом что-то не так, но они не были видунами. Отрок молчал с самого утра, односложно отвечая на вопросы отца и Углеши, улыбался, когда на него смотрели, но внутри было смятение, и оно буквально выжирало мальчика.

…Радомир только что пообедал и предался собственным мыслям, когда его бесцеремонно, точнее пинком под зад, оторвали от этого занятия.

— Ещё раз так сделаешь — останешься без ног. Поняла? — предупредил волхв, не поворачивая головы.

Альвийка слишком хорошо знала колдуна, чтобы понять, что в её случае это не пустая угроза. После вчерашнего, когда они, преодолев себя, вместе спасали купцов, обращаться друг к другу стало легче. Радости это, понятное дело, приносило мало. Но, находясь бок о бок постоянно, волхв и видунья вынуждены были хоть как-то общаться. Учитывая, что Володарович являлся главным в обозе, альвийке приходилось через Камена и Волина доносить до него свои соображения по мере продвижения на север. И если Камен в силу характера спокойно относился к её просьбам, то тарский дядька устал быть гонцом, о чём и поведал девушке.

Тревога за Станила подтолкнула Нимфириель подойти к колдуну первой.

— Поговори с мальчиком.

Тарс сразу понял, о ком она.

— Тебе надо — ты и говори.

— Я не могу, я женщина.

— Да?.. Вот это удивила! — Радомир окинул видунью разочарованным взглядом. Понял, что она всё равно не отстанет, и с усталым вздохом сказал: — Станил в порядке.

— Нет.

— Да.

Нимфириель прищурилась:

— Ты думаешь, я с тобой мило беседую, потому что мне делать нечего?

— Кто тебя знает!

— Колдун, я тебя ещё раз пну, — пригрозила альвийка.

— А я тебя предупредил, что будет, — Володарович пожал плечами, но всё-таки оглянулся на купеческого сына.

— Станил тебе верит, — альвийка вслед за колдуном посмотрела на отрока, улыбающегося приятелю Озару, но как только охранник опустил глаза, исчезла и улыбка с губ Станила.

— Тебе тоже верит, — резонно заметил тарс.

Видунья, конечно, раздражала дико, но её чутью он доверял.

— Вероятно, — Нимфириель согласно кивнула, — но со мной он не станет говорить про первый… опыт.

Мужчина удивлённо хмыкнул и почесал макушку:

— Успели-таки болотницы?

— Не то, чтобы успели… — альвийка поморщилась.

— А что тогда? — не понял Радомир.

— Колдун, хватит дурачиться! — девушка поджала губы. — Станил совсем невинен, и то, что случилось вчера на берегу…

— Что такого особенного случилось вчера? — перебил её мужчина. — Ну, поцеловали его болотницы пару раз. И что?

— Если бы, — Нимфириель тряхнула головой, заново окунаясь в воспоминания Станила. — Мальчик всё время грызёт себя, считая случившиеся греховным и… ненормальным.

— Ну-у, гусиные лапы и в самом деле как-то не по-людски…

Девушка поняла, что просто колдун издевается над ней, а сам уже давно наблюдает за купеческим сыном.

— Это может повлиять на всю его жизнь!

— Да не глупи! — резко оборвал её Радомир. — Ничего особенного вчера не произошло. Рановато, конечно, тут я согласен, а так… Подумаешь, поцеловали пару раз в шейку да в животик… Чего ты кривишься?

— А если не только туда?.. Думаешь, Станил забудет, как его… кхм…

— Продолжай-продолжай, — мужчина уже с интересом разглядывал видунью. У альвийки был такой несчастный вид, словно она вступила в нечистоты. — Кто кого целовал и куда?

— Что, бедненький, жалеешь, что не тебя? — девушка, опомнившись, скрестила руки на груди.

— Твоими стараниями, — поморщился Володарович, поднимаясь со своего места. — Больно уж хотелось послушать, как ты будешь расписывать плотские утехи.

— Что?! Да я…

— Вот и я про то: ты и плотские утехи?! Это ж и представить страшно!.. Тьфу!

Радомир не стал ждать, когда у альвийки созреет язвительный ответ — а он созреет, быть того не может! — и пошёл в сторону мальчика.

Нимфириель следила за тарсами, пока они не скрылись среди деревьев.

О чём говорил колдун и купеческий сын, видунья потом всё равно узнала. Кое-что, из сказанного волхвом, ей не понравилось, но главное — Станилу стало легче. Да и Володарович выглядел спокойным и повеселевшим.

Глава 7

А на следующее утро рядом со своим спальным местом альвийка увидела мёртвую белку. Никаких следов магии, просто издохший накануне зверёк. Девушка зло прищурилась, поглядывая на сладко посапывающего колдуна: когда только успел найти и притащить? У Нимфириель ох как чесались руки сунуть трупик прямо под нос неугомонному тарсу. Еле сдержалась, убеждая себя, что потом отомстит за всё! Девушка скрипнула зубами и заклинанием убрала зверька подальше, вернее поглубже в землю. Но утро было испорчено, а дальше стало только хуже.