Золотая хозяйка Липовой горы

Чекур не препятствовал этому. Он, как и большинство из тех, кого ещё недавно называли гуннами, терпимо относился к различным вероисповеданиям. Но скоро до вождя стали доходить слухи, что Цыпата настраивает соплеменников против угров и их Золотой Богини. А вот этого спускать уже не следовало. «Давай я размозжу башку старого хрыча о камень, на котором он жертвы своему старику приносил», – такой вариант решения проблемы, предложенный Хомчей, Чекур со смехом отклонил. Следовало поступить тоньше и гораздо убедительней, а не делать из «старого хрыча» жертву. И такой момент настал.

Отправляясь к поклонникам Старика Края Гор, Чекур не взял с собой никакого оружия и позвал только Петро.

Угр и латинянин появились в кульминационный момент: Цыпата, пообщавшись с духами воды в шаманской хизбе, вошёл в круг, образованный вокруг костра сельвинами, и приступил к камланию. Его диалог со Стариком Края Гор мало походил на мольбу. В призывах шамана к божественному духу сквозила непринужденность и даже требовательность. Цыпата, кружа в танце и развевая вокруг длинную бахрому своего обрядового наряда кама, задавал вопросы божеству, а чуть спустя транслировал его ответ, но уже изменённым, грудным голосом. При этом дух обращался к шаману «сирота» в знак того, что тот является отстранённым от мира людей.

Чекур сказал что-то на ухо Петро, и тот объявил во всеуслышание:

– Что ж, сирота, принимай ещё гостей.

Цыпата даже не сразу понял, что произошло. Но нашёлся он быстро и ответил голосом духа Старика Края Гор:

– Незваные гости хуже снега на первый цвет.

– Пусть твой старик сам явится и скажет мне, Золотому шаману, об этом. Что-то давненько его не видно.

– Ты обидел его, низвергнув с горы! Теперь нам долго вымаливать у него прощения за это. Да и какой ты Золотой шаман?! Ни золота на тебе, ни кама…

– Твой старик сам сбежал, струсив и уступив место Золотой Богине Вальге! А мне и нужды нет в побрякушках, которыми ты себя увесил. Я готов сойтись с тобой в шаманском поединке.

Загалдевшие было сельвины теперь притихли, с интересом наблюдая, чем всё закончится. Чекур не заставил их ждать. Он шагнул к костру, выхватил оттуда за не обугленный край пылающую головёшку и швырнул на крышу хизбы над шаманским источником. Покрытая берестой кровля с обречённой покорностью приняла на себя огонь, и он с треском пополз во все стороны. Сельвины вновь тревожно зашумели, но голос Чекура, которому тут же вторил Петро, перекрывал этот ропот: