Золотая клетка

Но Зулика ошибалась. Кива знала по меньшей мере одного человека, которому было дело до всех его подданных, включая мятежников.

– Мама хоть задумывалась, что может найтись другой способ? – хрипло спросила Кива. – Что невинным людям необязательно страдать во имя ее мести?

– Невинным? – хохотнула Зулика. – Ты слишком много времени проводишь со своим смазливым принцем. Тебе много не надо, да? Голубенькие глазки да золотые лохмы – и вот ты уже готова предать все, ради чего мы старались.

– Вы старались, – сдавленно поправила Кива. – Все, ради чего вы старались. Если ты вдруг забыла, все это время я сидела в тюрьме и не представляла, что творится.

– О, я не забыла, – мрачно откликнулась Зулика. – Ты сидела и прохлаждалась, пока мы все отдавали на благо дела. Кровь, пот, слезы – все для тебя.

Кива задохнулась:

– Прохлаж… – она оборвала себя. – «Все для меня»? Что ты имеешь в виду?

– Ой, да ладно, ты будто не понимаешь, – презрительно фыркнула Зулика.

– Что не понимаю?

– Что мама умерла из-за тебя.

Киве будто врезали под дых.

– Что? – выдохнула она.

– Зу…

– Нет, Тор, – прервала Зулика, полоснув его взглядом. – Если ей так уж нужны ответы, пусть мирится и с последствиями.

Повернувшись обратно к побелевшей Киве, Зулика сказала:

– Мама болела. Какая-то гнилостная болезнь, и лекарства мы найти не смогли. Других она исцеляла вмиг, но на ней самой ее дар не работал. Заражение распространялось медленно, годами, и мы не поняли, пока не стало слишком поздно.

Кива закрыла глаза, вспоминая, какой Тильда прибыла в Залиндов – тень, а не человек.

– Ближе к кончине она стала одержима идеей освободить тебя. Думала, это ты станешь следующей Мятежной королевой, – с мрачным лицом продолжала Зулика. – Но Голдрик и остальные понимали, что Залиндов слишком укреплен, что риск слишком велик. Рано или поздно они, может, и возглавили бы нападение самостоятельно, потому что мама годами рассказывала, какой сильной ты была даже в детстве. По плану она заняла бы престол, а ты бы стала ее наследницей: в твоих жилах, несомненно, течет кровь Корентинов. Но когда Тор стал генералом, а я заслужила уважение Голдрика и его соратников, они решили, что для наследования хватит и нас, даже без твоих предположительно необъятных сил. Главы восстания знали, что мы потомки Торвина, и больше им ничего не нужно было, чтобы возвести нас на трон. Но мама… – Зулика отвела взгляд. – Чем хуже ей становилось, тем сильнее она желала увидеть тебя напоследок.

Киве было трудно дышать.

– Я слышала, ее схватили в Мирравене.

– Так и было, – глухо ответил Тор.

– Но лишь потому, что она пришла прямо в Задрию и постучала в ворота замка, – сказала Зулика. – Король Навок оказался более чем счастлив заключить соглашение с Мятежной королевой, понимая, как это взбесит семью Валлентис и как отчаянно они захотят получить ее себе. Ему же лишь надо было устроить так, чтобы по соглашению между странами ее отправили в Залиндов. К тебе.

Кива сипло ответила:

– Но я даже не поговорила с ней толком. Она приехала совсем больная. И… и слепая. Ты говоришь, она хотела меня увидеть, но она… – Кива торопливо болезненно вздохнула и уставилась на стол. – Но она так меня и не увидела.

– Нет, не увидела, – сказала Зулика. – А ты не спасла ее.

Кива бросила на нее резкий взгляд:

– Я…

– …вылечила вместо этого какого-то пацана, – едко договорила Зулика. – Отличная работа, сестренка. Семья важнее всего.

– Нет, – Кива качнула головой. – Нет, я… Типп не… Было слишком поздно. Меня не было рядом, когда она умерла. Я ничего не могла поделать. Я не умею… Не умею воскрешать мертвых.

– Ну, а отец? – парировала Зулика. – Когда он умер, ты тоже была на Ордалии?

Кива повернулась к Тореллу; тот как будто собирался встать на ее защиту, но медлил, с печалью дожидаясь ее ответа.

– Папа взял с меня слово, – прошептала Кива. – Я обещала ему не использовать дар. Даже чтобы исцелить его.

– И теперь наши родители мертвы, а какой-то мальчишка – извини, Типп, – жив и здоров? – сказала Зулика. – Справедливо.

– Ладно, хватит, – наконец вмешался Тор, хоть и негромко.

Не обратив на него внимания, Зулика вперила в Киву горящий взгляд:

– Надо было просто решиться и все. Зачем нужна сила, если боишься ее использовать?

Глаза Кивы наполнились слезами, но она не дала себе расплакаться. Она боялась тогда и боялась сейчас. Но, даже несмотря на страх, когда пришло время решать, она оценила жизнь Типпа выше собственной, не в силах смотреть, как он…

– Подожди, откуда ты знаешь про Типпа? – сдавленно спросила Кива. – В лазарете никого больше не было.

Никого, кроме уже мертвой Тильды.

Зулика провела пальцем по краешку кружки.