Золотая книга сказок

Все вместе вернулись они во дворец. Невозможно описать словами радость королевы-матери, когда увидала она свою дочь живой и прекрасной, как прежде. Рассказала Людмила, что ей пришлось выстрадать, прежде чем ее освободил Богумил.

Стали его родители благодарить, а король в награду еще и полный мешок дукатов дал.

— Нет, милостивый король, — отвечает Богумил и отодвигает деньги, — я сделал это не ради денег и принять их не могу!

А Людмила взяла отца за руку и говорит:

— Дорогой мой батюшка, я его люблю и он меня любит, прими его в названные сыновья!

Король отказываться не стал и, заручившись согласием королевы, благословил их счастливый брак.

Король торопил молодых со свадьбой, хотел, чтоб Богумил поскорее на трон сел. Но Богумил попросил короля дать ему время выучиться, как государством править и постичь все то, что королю знать положено. Тот согласился. Богумил с великим рвением принялся за науку, стал приглядываться к нуждам своего народа и принимать все меры, чтоб ему жилось легче. Вскоре превзошел он в этой науке старого короля. И сыграли тогда веселую свадьбу, а Богумила возвели на трон.

Во время свадебного пира молодой король посадил своих братьев и старого отца-пастуха за стол рядом с королем. Не пришлось старику больше коров пасти, но он, как и прежде, оставался добрым старым Войтой.

Братья не завидовали его короне. Хоть она из чистого золота, но голову давит!

Богумил со своей дорогой Людмилой жил в радости и согласии и любили друг друга все больше и больше, но мудрого старца не позабыли и благодарили его за свое счастье.

Много раз принимался Богумил его разыскивать, но старец исчез, словно в воду канул.

Однажды поехал король Богумил с молодой женой на прогулку. И вдруг ни с того, ни с сего возле самого моста кони встали. Никак не хотят дальше идти. Спрашивает король у кучера, что случилось.

Кучер отвечает, что у мостовых ворот сидит старичок, а больше ничего такого нету.

Король из кареты вылез, поглядел на старика и сразу его узнал. Бросился к нему и говорит:

— Где ты так долго пропадал? Я везде тебя ищу, да все напрасно!

— Значит, ты не позабыл своего обещанья?

— Да как же я мог позабыть? Половина моего богатства принадлежит тебе. А теперь идем, познакомься с моей женой!

— О том и речь! А известно ли тебе, что она лишь наполовину твоя?

Как громом пораженный, застыл Богумил на месте.

— Надо полагать, что ты от своих слов не откажешься и поступишь по справедливости. Докажи мне свою честность. Возьми меч и рассеки Людмилу пополам: половина тебе, половина мне!

Задрожал Богумил, еле слышно отвечает:

— Ты не можешь требовать от меня такой жестокости. Я тебе лучше отдам все королевство!

— Мне целого королевства не надо, — упрямо отвечает старик, — я хочу половину королевства и половину жены; ты обещал — я могу требовать! Не бери, король, грех на душу, сдержи свое слово!

Собрался Богумил с силами, подошел к карете и рассказал все любимой жене.

Людмила была достойна своего мужа и, чтобы не печалить его еще больше, не говоря ни слова, вылезла из кареты и направилась к старику.

Обнялись супруги в последний раз, король достал свой меч, взмахнул и…

— Остановись! — воскликнул старик. — Это было лишь испытание. Я хотел узнать — справедливо ль ты царствуешь и твердо ли свое слово держишь. Вижу я, что в тебе не обманулся: пусть до самой твоей смерти все будет так, как было.

И не успел король с королевой опомниться, как старик исчез с их глаз.

Богумил до самой смерти правил справедливо и не обижал простой народ.

Как Гонзик латынь учил

Говорит однажды Гонзик отцу:

— Не желаю быть простым мужиком, а хочу быть господином!

— Я бы тоже не прочь в господа, — отвечает отец, — да ведь господин-то должен по-латински уметь!

— Ну и что из того? Вот пойду в люди, по белу свету поболтаюсь и выучусь по-латински! — не унимается Гонзик.

— Воля твоя! Коли сдается тебе, что это так просто — ступай да учись, — не выдержал отец.

Рассовал Гонза по карманам лепешки, что мать напекла, и пустился в дальний путь, по-латински учиться. Он и в мыслях не держал, что в людях — не дома на печи — и шагал себе куда глаза глядят. Сроду наш Гонза не выбирался дальше родимой околицы. А тут, взобравшись на первый же холмик, увидал вдруг перед собой необъятную даль.

— Батюшки-светы! — вскричал он и всплеснул руками, — какой он, этот свет, большой. Когда-то я еще его весь обойду!

И дальше пустился. Идет, идет, а встретит какого-нибудь господина — уши навострит, прислушивается, а вдруг тот говорит по-латински!

Видит — человек возле дома стоит и кричит кому-то:

— Бочка меда!

Услыхал Гонзик, обрадовался и давай твердить да повторять:

— Бочка меда, бочка меда…

Опять зашагал. Видит — человек с подоконника свесился, глядит на мальчонку, что под окном стоит. А мальчонка показывает на птицу и смеется:

— Птица пьет!

— Птица пьет, — повторил Гонзик и пошел дальше… — Вон уже сколько по-латински знаю, скоро совсем как господин заговорю!

Прошел еще шагов сто, опять господина встречает, тот объясняет своему работнику:

— Тачка едет…