Золотая кровь 2

Эмбер подумала, что, и правда будет большая удача, если поимка актёра отвлечёт сеньора Виго. А после заката Джина запирает ставни на замки и никому не открывает парадную дверь. Да и отговорить сеньора Виго лезть ночью в хитросплетение переулков Ангуло де Рата будет куда проще. Ночью туда никто не суётся просто так.

И только она выдохнула, решив, что Лучезарная к ней сегодня всё−таки добра, как сеньор Виго велел Джукко остановиться.

−Что случилось? — спросила Эмбер, оглядываясь.

−Авенида Сен Жюст пятьдесят два, − ответил он, указывая на вывеску на первом этаже скромного двухэтажного дома.

На сером гранитном камне было выбито:

«Маэстро Л.Д. Фьори. Нотариус. Королевская нотариальная палата».

−Ты−то мне и нужен, голубчик! — воскликнул сеньор Виго и выбрался из коляски. — Какая удача!

Сеньор Виго подал Эмбер руку, и она тоже выбралась из коляски.

— Здесь прячется ниточка, которая ведёт к разгадке тайны Сердца Ангела, — произнёс он, подходя к двери и постучав медным кольцом о львиную морду.

— И кто этот нотариус? — тихо спросила Эмбер, разглядывая фасад дома.

Но ответить сеньор Виго не успел, дверь отворилась, и на пороге возник пожилой мужчина. Он был одет в штаны и рубашку, расшитую традиционным ольтекским орнаментом, и взглянув в его лицо, Эмбер ощутила, как сердце замирает, а потом падает куда-то вниз.

Коуон Короткое Ухо! Не может быть!

Но это было правдой — их старый садовник из Флёр-де-Азуль стоял прямо перед ней.

На его бронзовом лице прибавилось морщин и длинные волосы стали ещё более седыми, но в остальном он совершенно не изменился. Всё то же выражение достоинства и невозмутимости, и та же гордая осанка, несмотря на возраст. Он был сыном жреца и внуком великого вождя, и всегда это помнил.

Эмбер не знала, что с ним произошло после того, как она сбежала из Флёр-де-Азуль. Он лежал в луже крови на подъездной аллее, когда она выбралась из дома через оранжерею. Она была уверена, что он убит. Нападавшие ударили его по голове, и вот сейчас на лице Коуона она увидела старый шрам, идущий через лоб до левого уха — отголосок того страшного вечера.

И глядя в его тёмные глаза сейчас, она увидела, что он её узнал. Скупая улыбка тронула старческие губы, и единственное, что успела сделать Эмбер, это едва заметно покачать головой, словно говоря: «Не надо!» Ольтек всё понял правильно: улыбка погасла и его лицо снова превратилось в каменную маску невозмутимости.

— Чем могу служить, сеньоры? — спросил он, переведя взгляд на сеньора Виго.

— Меня зовут сеньор де Агилар. Могу я увидеть маэстро Фьори?

Лицо Коуона стало ещё более непроницаемым. И Эмбер подумала, что и у него фамилия гранд-канцлера вызвала какие-то нехорошие воспоминания. Хотя, откуда ему было знать, кто приходил в тот вечер? Это Эмбер видела знаки Ордена Санта-Требол, а садовник… он просто сгребал листья перед входом. Или…

Может Коуон знает правду?

Эмбер стиснула пальцы, пытаясь обуздать своё волнение.

— Маэстро Фьори сейчас отсутствует. Уехал в Санта-Терезу на оглашение завещания в поместье сеньора Родригеса. Обещал быть завтра к полудню. Что передать? — ответил Коуон невозмутимо.

— Какая жалость, — сеньор Виго явно расстроился. — Может быть у него есть помощник? Заместитель ли секретарь? С кем-то из конторы я могу переговорить?

— Нет, сеньор. У маэстро нет помощников и секретарей, это бедный район, — ответил Коуон, но так, что прозвучало это, как упрёк. — Есть только я и служанка, но она приходит по утрам.

— Ну что же, очень жаль. Передайте маэстро Фьори, что я заеду к нему завтра после обеда. Скажите, что приезжал сеньор Виго де Агилар… по личному вопросу.

— Передам, сеньор. Всего доброго, — ответил Коуон и, также невозмутимо, скрылся за дверью.

Эмбер села в коляску, чувствуя, как её медленно отпускает безумное напряжение. Коуон мог легко раскрыть её личность.

Ох, Лучезарная!

— Интересно, почему он солгал? — произнёс вслух сеньор Виго, когда коляска тронулась.

— Солгал? О чём солгал? — спросила Эмбер, пытаясь совладать с охрипшим от волнения голосом.

— Не знаю… Но точно знаю, что он мне лгал. Странно, да? Знаешь, я и раньше чувствовал, когда люди мне врут, но теперь это чувство обострилось, как никогда, — ответил сеньор Виго, барабаня пальцами по поручню. — Теперь я не просто чувствую, я знаю, когда мне лгут. И это удивительно ощущение.

— И… как оно проявляется? — осторожно спросила Эмбер, ощущая холодок нехорошего предчувствия.

— Я это вижу в выражении лица человека, в его голосе… ощущаю как будто кожей. Я не могу объяснить. Но даже на каменном лице этого ольтека я видел, что он что-то скрывал. Да и понятно, что…

Сеньор Виго задумался.

−И что же?