Золотая кровь

Она проводила взглядом девушку в голубой шляпке, снова села в фиакр и последовала за коляской сеньориты Оливии. Но та не стала больше нигде задерживаться и поспешила домой. Во дворе особняка она быстро забрала покупки и исчезла в своих покоях, сдержанно поблагодарив Мориса за сопровождение. А сыщик остался стоять во внутреннем дворе, задумчиво разглядывая верхние этажи особняка.

Глава 35. Ладрон де суэньос

К тому моменту вернулся уже и сеньор Виго, уставший и мрачный. Эмбер видела, как он вылез из экипажа, махнул вознице, отпуская его, потёр лоб и направился через патио к лестнице. Эмбер шла позади него, в отдалении, но даже на расстоянии чувствовала, что он погружён в какие-то мрачные мысли. И неожиданно для себя поняла, что видит не только его самого, но и его ауру. Без всяких усилий, просто так, обычным зрением.

Эмбер моргнула несколько раз, чтобы удостовериться, что это не мираж, но ничего не изменилось. Она и в самом деле могла видеть ауру сеньора Виго без всяких усилий. Ей нужно было лишь немного прищуриться, и всё вокруг менялось. Она, как и в прошлый раз, увидела огненную иглу, которая пронзала его глаз. А боль вилась вокруг головы бордовыми языками огня. Видимо, приступ разыгрался в полную силу.

Это было так неожиданно, но теперь Эмбер могла наблюдать всё со стороны и в то же время ощущать внутри себя, но не так, как раньше. У эмпатов сопереживание рождается в тот момент, когда они могут поставить себя на место другого. Ощутить его душевные муки. Именно они вызывают сопереживание. Они заставляют делиться эфиром неосознанно, чтобы помочь и как-то поддержать. А здесь не было душевных мук, и сеньор Виго не просил её сочувствия или помощи. Она сама увидела эту возможность ему помочь.

Почему?

Навстречу сеньору Виго вышел Морис, и, взглянув на него, Эмбер поняла, что ауры сыщика она не видит. И что это за новая способность, и какие у неё могли оказаться последствия, Эмбер не знала. Она спряталась за колонной и подождала, пока сеньор Виго и Морис поднимутся наверх, но прежде, чем последовать за ними, зашла ненадолго в свою комнату.

Она постояла перед зеркалом, внимательно разглядывая себя, но не увидела ничего нового во внешности. Может, эта способность стала последствием ритуала, который провёл Джо Серый Ворон, связывая её кровь с кровью сеньора Виго? Он сказал, что их души смогут друг друга видеть. Может, это оно и есть?

Эмбер выпила немного настойки страстоцвета и посидела на кровати, прокручивая в голове разные варианты рассказа о сеньорите Оливии. В итоге остановилась на том, чтобы полностью умолчать о том, что видела. Пусть Морис и дальше будет занят этой змеёй и сеньоритой Оливией, так у него будет меньше поводов наблюдать за Эмбер. Да и будь на её месте обычный мальчишка, разве смог бы он узнать так много всего за один раз? А ещё спасти хозяина от пули, разбираться в змеях, причёсках художников и гербах научных сообществ! Вряд ли. А Морис и так уже смотрит на неё с подозрением, не нужно давать ему новый повод видеть в ней конкурента.

Ей осталось совсем немного — узнать последовательность поворачивания ключей. И всё. А вот это было очень непростым делом.

Эмбер достала из сумки пузырёк тёмного стекла, тот самый, что дала ей Джина от головной боли, и поставила на стол.

«Только смотри, больше трёх капель за раз не давай. А то… привидится всякое…»

Сегодня это средство ей очень даже пригодится. Вот только его состав нужно немного подправить. И она вытащила ещё один пузырёк. Тот, что дал ей Тибурон. Его плата за её услуги.

Ладрон де суэньос. Вор сновидений.

Когда Эмбер служила Рыбному королю, она видела, как он мог заставить человека говорить правду. И для этого ему не нужно было, как Джарру, ломать человеку пальцы. Мягкий голос, прикосновение… Он сажал человека на стул и ходил вокруг него медленно, и говорил неторопливо, иногда о совершенно незначительных вещах: о море, погоде, кораблях, устрицах и перламутре. Его голос успокаивал, как мягкий шум прибоя, который играет с песчинками, и постепенно человек на стуле переставал дрожать, расслаблялся и лишь смотрел перед собой. А затем…

…затем он говорил правду. Или шёл делать то, что велел ему Тибурон. И иногда это было что-то такое, от чего волосы вставали дыбом.