Золотая кровь

− Лагуна, − Виго указал шляпой на раскинувшееся вдали зелёное марево болот и мангровых зарослей. — В этих болотах растёт редкая орхидея, из которой ольтекские шаманы умеют делать специальное средство — туату. Если эйфайр закапает её в глаза, они меняют цвет, и их становится не отличить от человеческих. А ещё в этих мангровых зарослях водится маленькая рыбка, из которой эти же шаманы делают другое средство — аругву. Такой порошок из костей и плавников этой рыбки. И если эйфайр его выпивает, то его аура перестаёт светиться золотым, и его невозможно увидеть даже с помощью моего изобретения. То есть, здесь они могут беспрепятственно маскироваться под обычных людей.

− Н-да, местным властям стоило бы для начала вздёрнуть всех шаманов, чтобы решить проблему, − усмехнулся Морис. — До чего подлый народ эти ольтеки! Мало их мой дед в своё время перебил в Икуале. А тут видишь, нашли способ заработка!

− Они делают это не ради денег, − ответил Виго. — Они верят, что эйфайров в этот мир послал бог солнца. Они называют их золотыми детьми и уверены, что они спасут мир от злого бога Нруку, который хочет его поглотить. Так что, помогают они, так сказать, по велению души, хотя деньги, конечно, за это берут. Но из-за этой легенды о золотых детях истребить желание ольтеков помогать эйфайрам практически невозможно.

− А перевешать этих шаманов? Не? Никак?

− Нельзя перевешать всех, Морис, это, во-первых, а во-вторых, в этой огромной лагуне и болотах вокруг их не так-то просто найти. Там нет улиц и домов с табличками. Зато полно крокодилов. Ну и вот, кстати, − Виго махнул шляпой в другую сторону, − а это третья причина.

Он указал на лачуги, громоздящиеся на склоне холма, словно соты в улье.

− Этот город из лачуг здесь называется вилья*. И это всё равно, что муравейник. В нём без труда может затеряться любой эйфайр. А местные вильеро не склонны сотрудничать с законом ни в каком виде. Человека в форме тут запросто могут убить, так что жандармы и ищейки сюда поодиночке вообще не заходят. Для жителей вильи выбор между жандармом и эйфайром будет точно не в пользу жандармов.

− Хм, н-да, работёнка будет не из лёгких, − ответил Морис, заинтересованно разглядывая огромный город бедняков.

Город в городе. Слепленный из мусора. Именно так выглядели вильи на фоне статуи Парящего Спасителя.

− Ну, ты сам назвался лучшим охотником за головами на всём севере, − усмехнулся Виго. — Посмотрим, как ты вынесешь акадийскую жару.

− Не переживай, хефе! Ты платишь, я ищу. От Мавра Серебряной пули ещё никто не уходил. Живым. А жара… Да ладно, сменю это пальто на полотняный костюм, за твои-то деньги! − и он усмехнулся, обнажая пожелтевшие от табака зубы.

− Тут у нас дело крайне деликатное, и трупы мне не нужны. Да и вообще, нужно обойтись без шума, − ответил Виго, глядя на то, как Морис похлопал себя по спрятанному в кобуре револьверу. — Поэтому без моего одобрения ничего не предпринимать. Никакой пальбы и погонь. Мне сказали, ты не чужд научных методов поиска преступников…

− Как скажешь, патрон, — Морис поднял руки вверх и пожал плечами. — Я не чужд любых методов, за которые платят золотом.

Виго нашёл этого охотника за головами по рекомендации одного уважаемого человека в Департаменте сыска. Ему сказали, что в деле поиска преступников, а также беглых или пропавших ему равных нет. Отец Мориса не зря считался лучшим траппером* севера − умел попасть горностаю в глаз, и сына научил меткой стрельбе и навыкам следопыта.

Ещё в Департаменте сказали, что Морис был мастером на все руки: неплохо находил пропавшие ценности и людей, да и вообще у него был нюх на всякого рода воров. Он расследовал и запутанные убийства, и дерзкие грабежи. И даже дослужился до звания старшего детектива в Департаменте сыска в Грюдленде, но затем проштрафился − что поделать, очень любил золото − и вынужден был покинуть службу. А теперь пробивался случайными заработками по поиску пропавших людей, беглых преступников и краденых предметов искусства. У него была гибкая совесть и отличный нюх, и именно такой человек как раз и нужен был Виго. И хотя сейчас Морису уже было немного за сорок, но времени искать кого-то моложе и опытнее у Виго не было.

Но с другой стороны, возраст сыщика играл даже на руку, ведь в том деле, ради которого Виго бросил всё и вернулся в Акадию, ему нужны будут не только ум и наука, но ещё и отличное чутьё, опыт, хороший револьвер и пара крепких ног. И Морис «Мавр» Серебряная пуля был неплохим вариантом. Правда всю дорогу до Акадии его мучила жестокая морская болезнь, которую он старательно лечил ромом. Но от выпивки тошнота лишь усиливалась, и поэтому за всё время путешествия Морис всего пару раз появился на палубе, и, ясное дело, подробно поговорить о делах с ним у Виго никак не получилось.