Золотая кровь

В этот момент Эмбер осмелилась поднять взгляд и посмотреть в глаза своему нанимателю. И взмолилась всем богам Тёмным и Светлым, чтобы туата не подвела, потому что глаза у сеньора де Агилара были словно черничный джем. Упадёшь в их густую темноту и сгинешь сразу же. Наверное, именно они были главной точкой притяжения во всём его облике, такой сильной, что она и утонула на миг в их тёмной бездне. Пусть на мгновенье, но позволила себе слабость.

Чувствовать…

Открылась, вдохнула и… Острое пряное послевкусие сразу же разлилось на языке. Закружилась голова, затрепетали ноздри, жадно ловя этот запах.

Остановись!

Она усилием воли погасила вспыхнувшую жажду. И только после этого смогла по-настоящему разглядеть черты лица сеньора Виго. Черты благородные, правильные…

Сразу видно: высшая кровь…

Чёрные волосы, чёрные брови, кожа, слишком бледная для южанина, выдающая в нём человека, только что прибывшего с севера. Выпуклые надбровные дуги…

Недюжинный ум? Самоуверенность? И то, и другое, пожалуй что…

Взгляд отметил ещё красиво очерченные губы и идеальную гладкость выбритого подбородка, по которому так и хотелось провести ладонью…

О, Лучезарная, какая глупость!

Строгий тёмно-серый сюртук идеально сшит по фигуре, да и фигура у хозяина дома такая, что всё сидит идеально. Шёлковый галстук, булавка из серебра…

Сеньор де Агилар был не стар, наверное, средних лет, хотя… она не смогла понять его возраст. Мешала тяжёлая аура, плескавшаяся вокруг него, как штормовое море.

Но, по-своему, он был довольно привлекателен, хотя и слишком строг, если не суров. Мрачен. Весь его облик говорил, едва ли не кричал об этой суровости, о порядке и педантичности. Они опутывали его коконом, заковывали, будто в футляр, куда посторонним войти было нельзя. Но разве для неё это преграда?

Нет, это, скорее, вызов. Даже хуже — это раздражитель, ведь так хочется заглянуть под эту броню и увидеть его ауру…

Крылья затрепетали где-то за спиной, разворачиваясь вокруг неё облаком, наполняя ноздри щекочущим ощущением предчувствия. И рассудок и воля отступили на второй план перед желанием.

Эмбер слишком поздно поняла, куда затянуло её любопытство и так некстати вспыхнувшая жажда, и спешно начала гасить свою чувствительность. Не успела, наверное, чуть-чуть. Всё-таки потянулась крыльями, коснулась краем, разливаясь вокруг золотистым облаком эфира, и, хотя не успела увидеть его ауру, но ноздри успели уловить её запах. Поймали отклик…

И птица кетсаль* внутри радостно встрепенулась, расправляя крылья.

Ей понравился этот запах. Дымно-хвойный, с примесью сладкой бергамотовой цедры. Словно драгоценный бренди, впитавший в себя солнце, растворённое в виноградном соке, ноты полыни с красных холмов, терпкость виргинского дуба и горьковатую остринку шерри, который хранился в бочках до него. Она вмиг представила, как высоко может взмыть в небо и сколько чудесного совершить, если попробовать этот запах, вдохнуть глубже, позволить ему наполнить свои лёгкие, растворить его в крови, насытиться им… Какое редкое наслаждение…

И крайне безрассудное потакание своим слабостям!

Каким бы соблазнительным ни был этот «бокал бренди», она не должна поддаваться.

У Эмбер даже кончик языка защипало, и она задержала дыхание, стараясь не выдать себя. Впилась ногтями в ладони, чтобы боль отрезвила. Жаль, пришлось снять иглу!

На её пальце всегда был перстень с иглой. Вот как раз для таких случаев. Боль отрезвляет и не даёт твоему нагуалю* вырваться на свободу. Птица недовольно сложила крылья, будто обиделась. Что же, она отомстит Эмбер позже, наслав похмелье и жажду. Как же всё это некстати!

Но против некоторых людей просто невозможно устоять.

У каждого человека аура имеет не только свои цвета, но и свой особенный запах и вкус. И этот аромат, который она только что вдохнула, пьянил сильнее, чем любое вино.

Эмбер поспешно опустила ресницы и проскользнула мимо хозяина дома в коридор. Шла и ощущала взгляд, сверлящий её между лопаток. Глаза тут же среагировали на сумрак и отзывались резью — туата мешала им быстро приспосабливаться к темноте. Эмбер моргнула несколько раз и схватилась за поручень, чтобы не споткнуться.

− Сюда, − сеньор де Агилар шагнул к большой двустворчатой двери и распахнул её широким жестом, приглашая войти в кабинет. — Входи.

*Пейнета и мантилья — манти́лья (исп. mantilla, от лат. mantellum — покрывало, покров) — элемент национального испанского женского костюма, длинный шелковый или кружевной шарф-вуаль, который обычно надевается поверх высокого гребня (пейнеты), вколотого в причёску, и падает на спину и плечи.