Золотая кровь

− Бургун?! Как же, как же… Очень даже знаю. Как там поётся в песне? «Эта улица никогда не спит…» Заведенье доньи Кастеро всё ещё живо? — с усмешкой спросил он, разглядывая выпавший в колбе чёрный осадок.

− Сеньор, вы знакомы с заведением доньи Кастеро? — удивилась Эмбер.

− Что, не ожидал? — Виго взглянул на неё, приподняв толстые защитные очки.

− Признаться… да, сеньор.

− Ну, я неплохо знаю Средний ярус, да и Нижний… вернее, знал. Когда-то. В юности.

− Простите, сеньор, − пробормотала Эмбер, отводя взгляд.

Уж очень внимательно на неё смотрели чёрные, как ночь, глаза сеньора де Агилара. Слишком внимательно, будто пытались что-то разглядеть в её лице.

− Да за что ты извиняешься? Каждый мужчина в юности пытается самоутвердиться. Я тоже не был исключением. И знаешь, улица Бургун не самое худшее место в Тиджуке, есть места и куда хуже. Подай-ка мне вон ту склянку, − он снова наклонился к столу и спросил, не глядя: − А где твоя семья жила на севере?

− Э-э-м-м во Фружен-Нуво, − пробормотала Эмбер, отчаянно пытаясь собрать в голове разрозненные обрывки того, что она знала о северных территориях.

И это первое, что пришло в голову. Вспомнился увиденный однажды газетный заголовок о беспорядках в одном из районов Фружена.

− В пригороде? — уточнил сеньор де Агилар.

− Э-э-м… Да.

Это был пригород?

− Далеко от пляс-де-Семильон?

− Э-м-м… да.

Она понятия не имела, где это, и мысли в голове заметались в отчаянном поиске подходящей легенды.

О, Лучезарная! Зачем она это сказала!

И, будто услышав дрожь в её голосе, сеньор де Агилар обернулся и снова посмотрел ей прямо в глаза.

− Тебе тяжело это вспоминать? — спросил он мягко. — Извини, я больше не буду спрашивать. Зря я заговорил о твоей семье.

Эмбер дёрнула плечом, будто пытаясь одновременно сказать и «да», и «нет», и посмотрела в окно, потому что не могла выносить сочувствия во взгляде сеньора де Агилара. Вот это ей совершенно ни к чему! Потому что на это сочувствие что-то разом откликнулось в её душе, и даже в носу защипало от сожалений, пусть она никогда и не была беженцем с далёких северных территорий, потерявшим всё. Хотя… ведь она-то теряла всё, и как раз по вине семьи Агиларов. И ей бы сейчас немного хладнокровия. Но вот она стоит, растаявшая, как клубничное желе, и не знает, куда деть руки, до того её растрогало это сочувствие!

Вот же, бесово отродье!

− Спасибо, сеньор, − только и смогла она пробормотать, подумав попутно, что так даже лучше.

Как хорошо, что сеньор де Агилар человек деликатный. Пожалуй, и дальше стоит придерживаться такой линии — драма в прошлом позволит ей не отвечать на неудобные вопросы.

− Я понимаю, − произнёс он и снова взялся за свой порошок. − Я помню тот день, когда на площади зачитывали пакт о депортации роялистов. Так и работает политическая метла, если она метёт, то всех: и виновных, и невинных. Но раз тебе неприятно всё это вспоминать, то и не будем. Зажги горелку.

− Спасибо, сеньор. Вы очень добры.

Рука сама потянулась за спичками, и Эмбер едва ими не чиркнула, но вовремя остановилась.

Не левой, Эмбер. Правой.

В голове прозвучал давно забытый голос отца.

Многие эйфайры левши. И после инициации отец специально учил её писать и есть правой рукой, чтобы не вызвать даже случайных подозрений. Сейчас она умеет делать всё обеими руками с одинаковой скоростью, но иногда, будучи уставшей, испуганной, или взволнованной, вот как сейчас…

Эмбер, соберись! Эмоциональное вовлечение — это гибель!

− Как зовут твою сестру? — снова спросил сеньор де Агилар.

− Эм-б… Эми, − она запнулась, едва не назвав своё настоящее имя. — Эми, от Эмилия.

− Эми, красивое имя. Чем она занимается? Домом? Ведёт ваше хозяйство?

− Да, сеньор. И немного работает − помогает в типографии.

− Она старше тебя?

− Нет, мы погодки. Младше.

− А у тебя уже есть девушка? — спросил сеньор де Агилар, держа над горелкой пробирку и покачивая её содержимое для равномерного нагрева.

− Э-м-м, нет, сеньор. Пока нет.

Эмбер сцепила пальцы, лихорадочно думая, как бы отвлечь хозяина дома от такого количества личных вопросов. И внезапно, сама не зная почему, спросила:

− А вы, сеньор? Вы женаты?

Видимо, вопрос был задан удачно, потому что сеньор де Агилар криво усмехнулся и, помолчав мгновенье, будто взвешивая, что ответить, произнёс:

− Можно сказать, что я застрял между двумя женитьбами.

− Как это? — спросила Эмбер заинтересованно.

Она почувствовала, что он готов говорить об этом. Выражение его лица, интонация, даже поза — это Эмбер умела считывать прекрасно.

− Мой первый брак оказался провальным.

− Почему? Разве не любая девушка была бы просто счастлива вас осчастливить, − Эмбер потупила взгляд, будто смутилась, и тут же извинилась, − простите за каламбур.