Золотая легенда. Том II

Тогда святых передали Максиму и заключили под стражу. Он же воскликнул: «О цвет юности, братья, связанные узами любви, зачем вы спешите на смерть, как на пир?» Валериан обещал Максиму, что если тот обратится к вере, после их смерти он узрит их души во славе. Максим сказал: «Когда сбудется все, о чем вы говорите, пусть поразит меня огненный перун, если я не уверую в Единого Бога, Которого вы исповедуете». И вот Максим со всей семьей и домочадцами обратился к вере и принял крещение от святого Урбана, тайно пришедшего в его дом.

Когда же заря ознаменовала конец ночи, Цецилия воскликнула, говоря: «Вперед, воины Христовы, отриньте деяния тьмы, поднимите оружие света!». Святых отвели на четвертую милю от города и поставили перед статуей Юпитера. Братья отказались поклониться ему, и оба были обезглавлены.

Тогда Максим клятвенно засвидетельствовал, что в самый час их мученичества он видел сияющих ангелов и души святых, которые были подобны девам, поднимающимся с ложа. Ангелы приняли их в свои объятья и вознесли на небо. Услышав, что Максим стал христианином, Альмахий приказал засечь его свинцовыми плетьми, и от этих мучений душа покинула тело святого. Цецилия же похоронила его рядом с телами Валериана и Тибурция.

Альмахий захотел узнать, велики ли богатства обоих братьев, и призвал к себе Цецилию, поскольку она была супругой Валериана. Префект велел ей почтить кумиры и пригрозил казнить ее, если она откажется принести жертвы. Принуждая ее исполнить это, слуги не могли сдержать слез, видя, что столь прекрасная и знатная дева обрекает себя на смерть. Она же говорила им: «Добрые юноши, все, что происходит со мной, не означает, что моя юность обречена на гибель, я лишь хочу обменять ее, отдать прах и получить золото, потерять убогий кров и найти драгоценное жилище, утратить малый угол и обрести сияющий чертог. Если бы в обмен на медную монетку вам предложили золотой солид, разве вы бы не приняли его с радостью? Ведь Господь принимает малое и воздает за него сторицей. Верите ли вы в то, о чем я говорю? Они сказали: «Мы верим, что Христос — Бог истинный, раз есть у него такая служанка». Был призван епископ Урбан, который окрестил более четырех сотен человек.

Тогда Альмахий велел привести святую Цецилию и спросил ее: «Кто ты?». Она ответила: «Я свободнорожденная и благородная римлянка». Альмахий сказал: «Я спрашиваю тебя о твоей вере». Она ответила: «Вопрос твой не имеет смысла, если на него можно дать два ответа». Альмахий спросил: «Отчего ты отвечаешь так уверенно?» Она сказала: «От чистой совести и истинной веры». Альмахий спросил: «Разве ты не понимаешь, сколь велика моя власть?». Она же ответила: «Власть ваша подобна пузырю, наполненному воздухом — стоит проткнуть его острием, и пузырь, казавшийся столь твердым, обмякнет и утратит упругость и форму». Альмахий сказал: «Ты начала с оскорблений и упорствуешь в своей неправоте». Цецилия ответила: «Неправду говорят в ответ на лживые речи. Либо докажи, что слова мои — ложны, либо уличи в клевете самого себя: мы же, знающие священное Имя Божие, никогда не сможем отречься от Него, ведь слаще умереть счастливо, чем жить в несчастье».

Альмахий спросил: «Откуда в словах твоих столько горды ни?». Она ответила: «Это твердость, а не гордыня». Альмахий сказал: «Несчастная, разве не понимаешь, что мне дана власть казнить тебя или оставить жить». Она ответила: «Ясно мне, что сейчас ты заблуждаешься вопреки очевидной для всех людей истине. Ты можешь забрать жизнь у живого, но не в силах дать жизнь мертвому: ты владыка смерти, но не жизни». Альмахий воскликнул: «Прекрати свои безумные речи и принеси жертвы богам!». Цецилия ответила ему: «Не понимаю, где ты лишился зрения! Те, кого ты называешь богами, для нас — только камень Протяни руку и коснись их, дабы убедиться в том, чего не можешь увидеть собственными глазами».

Тогда разгневанный Альмахий приказал отвести деву в ее дом. Он велел поместить Цецилию в жарко натопленную баню и оставить ее на день и следующую ночь. Но святая пребывала в жару бани, как если бы находилась среди освежающей прохлады, так что даже пот не выступал на ее теле. Услышав об этом, Альмахий приказал обезглавить ее в этой бане. Палач трижды ударил Цецилию мечом, но не смог отсечь ей голову. В то время существовал обычай, по которому запрещалось наносить осужденному четвертый удар, и кровавый убийца бросил ее полуживую. Дева прожила еще три дня и раздала нищим все, что имела. Всех, кого Цецилия обратила к вере, она препоручила епископу Урбану со словами: «Я испросила трехдневную отсрочку, чтобы передать нас твоей благодати, дабы ты освятил мой дом и превратил его в храм». Святой Урбан похоронил Цецилию среди епископов и по просьбе девы освятил ее дом как церковь.

Святая Цецилия приняла страдание в лето Господне 225-е, в правление императора Александра. Иначе считают, что она пострадала при Марке Аврелии, который правил в 220-м году от Рождества Христова.

CLXX. De Sancto Clemente О святом Клименте