Золотая легенда. Том II

Судья провинции захотел встретиться с аввой Пастором, но не смог. Тогда судья задержал сына сестры Пастора и как злодея посадил в темницу, говоря: «Я отпущу его, если Пастор придет и заступится за него». Мать юноши плакала у двери старца, но тот ничего не отвечал. Она сказала: «Даже если у тебя железное сердце и ты не можешь испытывать сострадание, все же ты должен испытывать жалость к своим родным, ведь это мой единственный сын!». Он передал ей: «У Пастора нет сыновей, и потому он не испытывает горя». Опечаленная женщина ушла от него, и судья сказал ей: «Пусть прикажет на словах, и я отпущу твоего сына». Пастор передал ему свой ответ: «Исследуй дело согласно закону, и если юноша достоин смерти, пусть тотчас умрет. Если же он невиновен, поступай, как хочешь»[446].

Пастор учил братию, говоря: «Дело души — быть на страже, размышлять о себе, обладать разумением. Удел пустынножительства — бедность, невзгоды и разумение. Ибо в Писании сказано: И если нашлись сии три мужа, Ной, Даниил и Иов... и проч. (Иез 14, 14). Ной не имел никакого имущества, Иов испытал невзгоды, Даниилу дано было разумение. Если монаху станут ненавистны две вещи, он сумеет освободиться от мира сего. Когда братья спросили, что он имел в виду, Пастор сказал: «Отдых для плоти и пустую славу»[447]. Если хочешь обрести покой в мире сем и в грядущем мире, каждый раз повторяй: «Кто я?» и «Не суди никого»[448].

Некий живший в обители брат провинился, и настоятель изгнал его по совету одного из отшельников. Когда изгнанный брат горестно плакал, авва Пастор велел привести его к себе и стал ласково утешать. Затем он послал к тому отшельнику, говоря: «Я слышал о тебе и желаю видеть. Не потрудишься ли прийти ко мне?». Когда тот явился, Пастор сказал: «Жили два человека: у каждого из них умер близкий. И вот один оставил своего умершего и пошел оплакивать мертвого к другому». Отшельник раскаялся, услышав и поняв поучение Пастора[449].

Однажды некий брат сказал Пастору, что смущен и хочет оставить пустынь, ибо услышал нечто об одном из братьев, что огорчило его Пастор сказал: «Не верь тем словам, это неправда». Монах стал уверять, что это Правда, поскольку ему рассказал о том брат Фиделис, чье имя означает Верный. Пастор сказал: «Неверно то, что он сказал, ибо, если бы он воистину был Верным, то никогда не рассказал бы тебе такое». Брат ответил: «Я видел это собственными глазами». Тогда Пастор спросил, знает ли тот, что такое соломинка и что такое бревно. Брат ответил, что знает, и объяснил, что соломинка — это соломинка, а бревно — это бревно. Тогда Пастор сказал ему: «Сохрани в сердце своем, что бревно — это твои грехи, а грехи того брата подобны малой соломинке» (Мф 7, 3-5)[450].

Некий брат совершил великий грех и хотел три года нести покаяние. Он спросил Пастора, не много ли это. Тот ответил: «Много». Брат спросил, что если он будет нести покаяние целый год, и пастор сказал: «Много». Тогда присутствующие стали говорить, не назначить ли сорок покаянных дней, и Пастор вновь ответил: «Много». И прибавил: «Я думаю, если человек раскается от всего сердца и не согрешит вновь, Господь примет и трехдневное покаяние»[451].

Однажды Пастора спросили о словах: Всякий, гневающийся на брата своего напрасно... (Мф 5, 22), и он сказал: «Каждый раз, когда твой брат захочет сделать тебе нечто неприятное, не гневайся на него до тех пор, пока он не вырвет тебе правое око. Если поступишь иначе, будешь гневаться без причины. Но если кто пожелает отлучить тебя от Бога, гневайся на него за это»[452].

И еще сказал Пастор: «Кто жалуется — не монах, кто хранит в своем сердце дурное — не монах, кто гневается не монах, кто воздает злом за зло — не монах, кто тщеславен и суесловен — не монах. Тот же, кто воистину монах, всегда смирен, кроток, полон любви и, дабы не впасть в грех, всегда и везде имеет перед глазами страх Божий[453].

Некогда авва сказал, что если вместе живут три человека, из которых один пребывает в покое, другой немощен и благодарит за это, а третий ухаживает за немощным по велению сердца, эти трое подобны друг другу, как если бы были сотворены на один лад[454].

Однажды некий брат пожаловался Пастору, что его одолевают многие размышления, пугающие его. Пастор поставил брата под открытым небом и сказал: «Распусти платье и удержи ветер!». Брат ответил: «Не могу». Пастор сказал ему: «Ты не можешь помешать размышлениям приходить к тебе, но способен противостать им»[455].

Один брат спросил его, что делать с доставшимся ему наследством. Пастор сказал, чтобы тот вернулся через три дня. Когда брат пришел, Пастор обратился к нему: «Если я скажу: «Отдай наследство клирикам», — те устроят пир, если скажу: «Отдай его родным», — они не поблагодарят тебя, если скажу: «Отдай его бедным», — наследство твое будет сохранно. Но поступай, как знаешь, это не мое дело»[456].