Золотая легенда. Том II

Во-первых, страдания вознесли его во славе. Августин говорит: «Палач, ты жестоко терзаешь мученика, свирепствуешь и умножаешь награду, ужесточая пытку»[120]. О том же говорит Максим или, согласно другим свидетельствам, Амвросий: «Хотя члены его обращаются в прах, сила его веры не угасает: он переносит умаление тела, но приобретает с избытком дары спасения»[121]. О том же сказал Августин: «Воистину блаженно тело, ибо пытка не отвратила мученика от веры Христовой, но священный обет увенчал его вечным покоем»[122].

Во-вторых, подвиг мученика был прославлен молвой. На это указывает Максим или, согласно другим свидетельствам, Амвросий: «Святого мученика Лаврентия можно сравнить с горчичным зерном. Стертый во прах многими мучениями, он озарил своим таинством весь мир. То зерно, которое вначале было заключено в малом теле, ничтожном и бренном, было истерто, растерзано, сожжено, и вот по всему миру оно наполнило церкви своим благородным ароматом»[123]. Также: «Свято и угодно Богу, чтобы мы с особым благоговением отмечали торжество Святого Лаврентия, ибо в этот день победоносная Церковь озаряет весь мир его сияющим пламенем»[124]. О том же: «Пресветлый мученик явил в своем страдании столь великую славу, что озарил весь мир»[125].

В-третьих, суровость казни сделала его достойным почитания. Августин приводит тому три причины, говоря: «Мы должны благоговейно почитать святого мужа Лаврентия, ибо он пролил драгоценную кровь за Бога. Ему было дано преимущество свидетельствовать перед Богом, какой должна быть христианская вера, во утверждение которой мученики удостоены принимать страдания. Его жизнь была настолько свята, что он стяжал венец мученичества во время мира»[126].

В-четвертых, суровость казни сделала его примером для подражания. О том говорит Августин: «Причина казни, из-за которой он был обречен на смерть, такова: Лаврентий желал, чтобы все сделались ему подобны»[127].

Мы должны подражать трем достоинствам святого Лаврентия.

Во-первых, он мужественно претерпевал беды. Августин говорит: «Для наставления народа Божия нет более полезного примера, чем мученичество. Красноречие легко увещевает, разум хорошо убеждает. Но поступки обладают большей силой, чем слова, и дела учат лучше, чем речи. Даже его палачи могли почувствовать, сколь славным достоинством просиял святой мученик Лаврентий в этом превосходнейшем учении, ибо он не только не утратил удивительную силу духа, но своим примером стойкости укреплял других»[128].

Во-вторых, он дал пример величия пламенной веры. Максим или Амвросий говорит: «Победив в своей вере огонь палачей, он научил нас огнем веры одерживать победу над огнем гееннским и не страшиться Судного дня, имея любовь к Богу»[129].

В-третьих, он явил пример пламенного благочестия. Максим или Амвросий говорит: «Лаврентий ярко озарил мир сжигавшим его пламенем, и жар его огня согревал сердца всех христиан»[130]. На три достоинства святого Лаврентия также указывает Максим или Амвросий: «Пример святого Лаврентия призывает нас к мученичеству, воспламеняет к вере, воодушевляет к служению»[131].

В третьих, мученичество святого Лаврентия совершенно в постоянстве и силе. Об этом говорит Августин: «Святой Лаврентий претерпел во Христе допросы тирана, жестокие угрозы и казнь. В этой смерти, которую он столь долго вкушал, святой Лаврентий не чувствовал мучений, но перешел в Царство Божие, насытившись этими яствами и как бы опьяненный сей чашей»[132].

Он до такой степени был тверд и силен, что не только не был сломлен пытками, но даже среди самих пыток, как это следует из рассказа святого Максима, он становился совершеннее в страхе Божием, пламеннее в любви, радостнее в горении.

О первом Максим говорит: «Он был возложен поверх раскаленных огненных углей, и тело его переворачивали как можно чаще, но чем большие страдания он претерпевал, тем терпеливее пребывал в страхе Божием»[133].

О втором Максим или Амвросий говорит: «Когда горчичное зерно растирают, его согревают; когда Лаврентий страдал, он пламенел»[134]. Он же сказал: «Один терзал его новым, невиданным доселе родом мучений, другие свирепо пытали его, но суровые казни еще сильнее обращали святого Лаврентия к Спасителю»[135].

О третьем Максим сказал: «Его сердце вобрало в себя столь великую веру в милость Христа, что, презрев страдания своего тела, истерзанного безумным палачом, он, торжествуя, радостно смеялся над его пламенем»[136].

В четвертых, его мученичество совершенно благодаря удивительной битве и способу победы. Ведь святой Лаврентий, как следует из слов Максима и Августина, во время пыток ощущал как бы пять родов внешнего огня, которые он храбро победил и потушил.

Первым огнем был огонь геенны, вторым — огонь земного пламени, третьим — огонь плотских вожделений, четвертым — неутихающий огонь алчности, пятым — яростный огонь безумия.