Золотая лоция

Тем временем дедича, бледного от ужаса и холода, подтащили к стреблянским волхвам, и те, качая головами и своими оскаленными рысьими шапками, стали объяснять дедичу, почему его, захваченного во время войны с оружием в руках, достали сейчас, спустя несколько месяцев из тюремной ямы, почему привели на берег. Ему объяснили, что он должен стать жертвой Яриле кривичей и Матери Рыси стреблян. Боги благосклонно открывают воду раньше времени, и теперь можно начать торговлю, ловлю рыбы и охоту раньше времени. Если их вовремя отблагодарить, может быть на следующий год будет так-же. Под их пение, пленника подтащили к Стовову, прижали к окровавленному льду и связали за спиной руки. Толпа стреблян — женщин, стариков и детей возбуждённо шумела. Кривичи от них не отставали, дружинники вытащили ножи и мечи, и потрясали ими в воздухе. Дедичу за волосы отвели голову назад, обнажая дрожащий кадык. Все выжидательно посмотрели на князя. Он медлил. Ему всё ещё чудились глаза бычка, умоляющие, доверчивые, испуганные, похожие на глаза огромного безгрешного ребёнка.

— Князь, бей его серпом по шее, — наклоняясь к Стовову, сказал Семик, — стребляне не простят пренебрежения к их голядским обычаям…

— Понятно… — Стовов поднял руку, и кровь с пальцев проскользнула в рукав, — прими, Ярило, человеческую жертву!

После этого он долго перечислял благодеяния, полученные ранее от богов за принесённых в жертву людей, пленных, преступников, добровольцев, просил не оставлять народ стреблянский и племя восточных кривичей без благодати, оберегать от болезней, наущать делам разумным, вести военной тропой к победам.

Не успел Стовов перерезать жертве горло, как лёд под ногами двинулся и закачался. Со страшным треском от полыньи во все стороны разлетелись белые молнии трещин.

— Князь, скорее! — крикнул Полукорм.

Остальные дружинники и бурундейское гости онемели от неожиданности, потому, что несколько льдин около князя стали подниматься, крошась, поворачиваться, раскрывая чёрные окна воды.

— Бегите! — крикнул Стовов, роняя серп и хватаясь за край одной из льдин, стараясь удержаться на ногах, — спасайте Мечека!

Старшие дружинники, пригибаясь, словно по ним стреляли из луков и самострелов, схватили бурундейского воеводу за одежду и поволокли в сторону города. Стовов в это время, балансируя, как скоморох на жерди, отошёл от опасного места, и бросился бежать к берегу. Лёд под ним проваливался, поднимался, льдины переворачивались и кололись с шумом и треском.

Упав на руки стреблян, Стовов обернулся. Дедич, предназначенный в жертву всё ещё лежал на одной из льдин, пытаясь встать на ноги. Кровавый лёд под ним скользил, он всё время падал, пока льдина, вместе с ним, не стала переворачиваться. Как во сне, замедленно, все увидели, как дедич соскальзывает в чёрную воду, и она поглощает его. Крики радости и облегчения разлетелись над рекой, все обнимались и смеялись, говоря друг другу о том, что боги благосклонно приняли жертву, не отказались от неё, а словно сами проглотили, и теперь в благодарность, им будет даровано благо и исполнены все сокровенные чаяния и желания.

— Если князь не пойдёт в западный поход, может быть он уступит свои лодии нам, и поход возглавит князь Резан и возьмём в союзники князя ладожского Водополка? — освобождаясь от невольных объятий дружинников Стовова, спросил Мечек.

— Конечно, — ответил Стовов, всё ещё глядя на то место, где исчезла жертва.

— Четыре ладьи… — еле слышно подсказал Семик.

— Да, нам нужно четыре, — Мечек заговорщицки улыбнулся ему.

— Зачем? Вас ведь полсотни, зачем ещё две лодии? — спросил князь, принимая прежнее достойное состояние.

— Слишком много золота и добычи придётся везти обратно, — Мечек развёл руками, словно взвешивал на ладонях, как на весах, что-то очень тяжёлое, — заплатим десять гривен за лодию сейчас, и столько же, когда вернёмся.

— Когда ты рассчитываешь вернуться? — подыграл бурундею княжеский дружинник Тороп.

— К скирдницам вернёмся, ещё успеем в Полоцке обменять часть золота на рабов и хороших коней, — Мечек почтительно приложил ладонь к груди, — только отдай нам, князь, свои лодии.

— Жадны вы, бурундеи! — выпрямляя плечи и упирая руки в бока, сказал Стовов, — всегда общую добычу загодя присваиваете, лодии мне самому понадобится, без меня вы только прошлогоднюю листву добудете, Рагдай мне только и верит.

— Так веди нас, князь, будем служить тебе в походе, как своему князю Резану — воскликнул Мечек, вырвал из ножен меч, и поднял его на раскрытых ладонях, протягивая князю.

— Клянусь своим мечом и курганами-могилами своих предков, ты не пожалеешь, что повёл нас! — добавил он кланяясь.

— Поход будет тяжёлым, и не нравится мне этот Вишена со своими варягами, нужно будет их потом перебить, что-ли… — смягчаясь лицом, заговорил князь, но Мечек, не дождавшись конца фразы, повернулся к своим воинам, все ещё не уходящим с берега, и закричал:

— Стовов возглавит наш поход! — ликуя, закричали бурундеи, — хвала Велесу!