Золотая орда

Стеша хотела что-то возразить или рассказать новые подробности, но, увидев лицо хозяйки, решила, что спорить не стоит, и бросилась выполнять приказание. В ожидании подданных Радмила металась по комнате, как зверь по клетке, только что не кидалась на стены. Зато, когда в ее хоромах появились Мирон и воевода, она дала волю своим чувствам.

-    Князь поехал на смертный бой с погаными! - кричала она, топая ногой. - А вам, бездельникам, повелел одно - только одно дело, всего лишь одно! Не два, не десять, не сто! Беречь эту девушку! И как вы справились с указанием князя? Вы оставили ее одну, без защиты, против обезумевшей толпы! Если бы она погибла, как бы мы все смотрели ему в глаза?! Отвечайте!

Первым решился Еремей. Низко опустив голову, он произнес:

-    То моя вина, княгиня. Знаю, что противен ей, вот и не подходил близко. Боялся, что не стерпит, погонит меня.

-    Ты - человек князя! - внушала Радмила воеводе. - А она - его рабыня, собственность! И у тебя был приказ: хранить эту собственность как зеницу ока! Девка не решает, кому быть с ней рядом! Так что заприте все засовы, чтобы она больше носа на улицу не высовывала. За ней вообще кто-нибудь смотрит? Ее кормят?

-    С княжеского стола, княгиня, - заверил Радмилу Мирон.

Но и этого оказалось недостаточно.

-    Кормите лучше! - велела Радмила. - Не хочу, чтобы Ярослав решил, что я морила голодом его любимую игрушку. А виновных в избиении - найти и высечь. Публично! Чтоб другим неповадно было!

-    Слушаю, матушка, - поклонился воевода.

-    А теперь подите все прочь! - устало махнула рукой Радмила. - Одна беда с вами.

Она села перед зеркалом и молча глядела на свет, льющийся из окна. На сегодня вышивание было забыто.

«Кормить лучше, чем с княжеского стола» - это распоряжение нелегко было выполнить, но Марфа справилась бы и не с такой задачей. Как раз сейчас она принимала у мужика-закупщика продукты и придирчиво осматривала привезенное:

-    Опять доставил эти огурцы-переростки! Я же просила - маленькие, отборные, - она понюхала масло в горшке и тоже осталась недовольна. - И масло не то, что в прошлый раз.

-    Да тетка Дарья болеет, а невестки ее не наловчились еще, - пытался оправдываться мужик.

-    Скажи ей, что если не подымется до завтра, то сменим поставщика. С тобой расплатились?

Закупщик смущенно почесал в затылке.

-    Да говори, - велела ему Марфа. - Что не так?

-    Дык, да-а, - протянул мужик, - только прибавить надо бы. Все подорожало.

-    Да куда еще дорожать-то? - воскликнула Марфа.

-    Ты же сама на базар ходишь, видишь, что творится, - развел он руками, комкая шапку в кулаке. - С этими новыми налогами вообще никакого житья! В прошлый год с трудом засеялись, а скотину так всю подъели. Не дай бог засуха - конец нам всем придет, запасов ни у кого нету, что татары не забрали, так князья подчистили.

-    Молчи уж! - шикнула на него Марфа. - На дыбу захотел, народный защитник?

-    Да я только сказал, что все думают, - начал оправдываться мужик и, не утерпев, поделился тем, что слышал с утра на базаре: - А тут еще девка эта. Говорят, она самим Берке послана, князя в ихнюю веру обратить и русский народ совсем изничтожить. Так ее чуть не убили сегодня, слыхала, небось?

-    Нет, не слыхала, - нахмурилась Марфа.

-    И убили бы, разорвали на куски, если бы не Еремей с дружиной.

-    Ты, Прохор, ступай, - Марфа явно разволновалась. - Некогда мне болтать. А насчет денег -я с постельничим поговорю.

Отослав продавца, Марфа, покусывая губу, принялась лихорадочно оглядывать телегу. Наконец она взяла кусок хлеба, налила в крынку молока и поспешила в верхние хоромы.

Приди она чуть раньше - первой оказалась бы у постели лежащей без сознания Наргиз. Но ее успели опередить. Едва девушка открыла глаза, как увидела сидящую рядом с ней на постели женщину в черном. Девушка не на шутку испугалась и резко вскочила, превозмогая мгновенно вернувшуюся боль.

-    Ну вот, - усмехнулась Радмила, - теперь ты знаешь, что бывает с теми, кто берет чужое.

Но Наргиз не могла признать себя «воровкой», тем более в присутствии княгини.

-    Он сам решил быть со мной, - сказала она с явным вызовом.

-    «Сам»! - с досадой передразнила ее Радмила. - Да что они сами решают?! Бредут, как скот, туда, куда велит им их плоть. И будь ты хоть трижды верной ему, любящей, готовой отдать за него жизнь, он все равно когда-нибудь предаст тебя ради нового, молодого тела.

В комнате повисло молчание. Соперницы внимательно смотрели друг на друга.

-    Его заставили жениться на тебе, потому что ты из влиятельного улуса. то есть рода. -проговорила Наргиз.

Радмила рассмеялась в ответ на ее слова.

-    Это он сказал тебе, что его заставили?

-    Да, - твердо ответила Наргиз.