Золотая Орхидея (СИ)

Ни одна мышца на лице Дер-Су не дрогнула, хотя он испытал сердечную боль. Лишнее напоминание о том, зачем он здесь. Но не ответить не мог, иначе Пи-Но докучал бы до рассвета.

— Я его проиграл в поединке, — стараясь не смотреть на брата, сказал князь.

Тяжёлый кашель, казалось, сотрясал горы. Пи-Но подавился куском, и, весь красный ,неистово колотил себя по груди. Выплюнув мясо, дракон выхватил у Дер-Су мех с водой и стал жадно пить, проливая за ворот. Наконец, хрипло произнес:

— Как проиграл?! Ты же отменный фехтовальщик!

— Нашелся тот, кто на миг оказался лучше меня.

Пи-Но неприкрыто злобно посмотрел на брата налитыми кровью глазами. Его уже отчасти седые пряди прилипли к мокрому лбу.

— Ты меня раздражаешь своими недомолвками и тайнами! Действительно, как я мог думать, что заслуживаю твоей искренности! — крикнул он срывающимся голосом.

Дер-Су дал брату время перекипеть, а потом тихо ответил:

— Прости. Раскрытая правда убьет меня.

Даже солнце светило тускло над Мелехом. Город постоянно находился в дымке, словно пожар утих совсем недавно. Пи-Но закутался в плащ, потому как становилось прохладно. Тени сгущались в горах. Особенно мрачной выглядела та, что похоронила в своих недрах Адзуну. В душе Дер-Су радовался, что брат пока с ним. Вид мёртвого города мог сломить дух самого стойкого дракона. Князь сел рядом с Пи-Но, который продолжал обижаться. Некоторое время они молчали, бесцельно глядя вдаль, пока Дер-Су не нарушил тишину.

–Скажи, как там мама?

Пи-Но встрепенулся. Он уже пришел в себя после того, как поперхнулся куском, но продолжал выглядеть жалко. В вечернем сумраке города казался измученным и даже больным.

— Вроде здорова. Иногда пишет, присылает деньги. Про отца нет вестей с тех пор, как он улетел. Не смог смириться с тем, что его сыновья не удались, — младший дракон горько усмехнулся.

— Я боюсь узнать, что он погиб. Он ушёл из-за меня. Неудачный сын у него только один.

— Если отец так поступил из-за нелепых домыслов, то он дурак. Правильно его император и Гория ни во что не ставили, — заметил Пи-Но, явно гордый собой. — Только не начинай его защищать. Нельзя так тупо следовать правилам. Кстати, мама очень рада, что ты женишься на царевне, но обижается, что ты сам ей об этом не сообщил. Ты ей вообще редко пишешь.

— Много государственных дел, — подумав, ответил князь.

— Ты вообще был на нашем острове после того, как его посетили дети царя фениксов? А это несколько лет назад.

Тон Пи-Но не нравился Дер-Су. Будто брат взывал к чувству вины. Или хотел увидеть чувства, а не только холодную отстраненность?

— Был. Но тоже довольно давно, — князь поморщился.

— Что случилось?

— Ничего…

— А, я вспомнил! Это когда важный феникс приезжал? Забыл, как его… имя длинное…

— Что ты об этом знаешь?! Отвечай! — Дер-Су схватил брата за грудки.

Пи-Но задрожал, глядя на разъяренного князя, ведь никогда его таким не видел. От страха младший дракон забыл, что гораздо сильнее нападающего, и может легко освободиться, перевоплотившись. Потому продолжал трястись в руках брата.

Гнев поглотил Дер-Су в одну секунду. «Ничего плохого Пи-Но не сделал», — повторял он про себя, глядя в остекленевшие от ужаса глаза. Только ярость оказалась сильнее разума, разбила ледяную броню и теперь лилась через край.

Через минуту Дер-Су отпустил брата. Оба тяжело дышали, пытаясь осознать, что произошло. Даже холодный воздух, казалось, накалился от таких страстей. Темнота продолжала сгущаться, поглощая мёртвый город. Пи-Но начал беспокойно озираться, словно вспомнил, где находится. Дер-Су молчал, ожидая, когда болтливый брат заговорит, рассеяв пелену скорби и немого безликого страха — единственных чувств, которые позволительно испытывать в Мелехе. Пи-Но не стал долго терпеть.

— Слушай… ничего такого, правда… Чего ты так взвелся, я аж испугался… Просто мама написала, что приезжал важный феникс, тот, кто привел войска, когда перводемон… ну, сам помнишь… Она этому фениксу подарила свою заколку за то, что он спас вас тогда. Вот и всё, — оттарабанил Пи-Но, не сводя с князя виноватых глаз.

— Ясно. Только мы пришли им на помощь, а не наоборот, — прежним ледяным тоном ответил Дер-Су и чуть слышно добавил. — А я надеялся, что это не её заколка.

— Что?

— Ничего. Давай спать. Мне завтра предстоит много работы, а тебе — дальняя дорога.

Мрачные думы наползали вместе с ночными тенями. Пи-Но уже сопел, закутавшись в плащ, а Дер-Су смотрел на покрытое чёрными облаками небо. И про свет звёзд позабыла эта земля. Такая же ночь была во время штурма Гладкой горы. Князь пожелал присутствовать при осаде, хотя раны его оказались тяжёлыми. Каменная громада полыхала изнутри, чудовищный жар заставил всех драконов отойти на далеко. В огне, надеялся тогда Дер-Су, погибали его тёмные тайны, его стыд и вина. Но в памяти всплывало и произошедшее через двадцать лет после осады кузен…