Золотая Орхидея (СИ)

— Не разрушай его веру, — так же тихо произнесла тигрица, — если она так помогает.

— Да, да…всё замечательно, — Игнэ всё равно выглядел недовольным.

Остальные фениксы тем временем осыпали старосту вопросами. Руми жадно хватала каждое слово и пыталась запомнить всё услышанное. В душе трепетала надежда, заставлявшая сердце рваться из грудной клетки. Надежда увидеть Корни, что земля зацветёт, как прежде. «Если я расскажу об этом Симериону и Диларам, то смогу помогать им в саду…» — сознание Руми наполнилось приятными образами царской оранжереи, полной редчайших живых сокровищ, и прекрасного юноши, который любит и ждёт.

Уже за полночь, когда все разошлись, к расположившимся под молодым дубом друзьям вышел Ханум с подносом.

— Ты сегодня не ела, — сказал он и протянул Руми ужин.

Она с удовольствием начала жевать, попутно рассказывая о своих успехах и достижениях старосты.

— Да, видимо, вдохновение освобождает духовный взор, — на этих словах Ханум закурил, как обычно, перед этим чиркнув огнивом.

— Тебя только твой табак вдохновляет, — Игнэ ткнул купца в бок мокрым носом.

— Ничего ты не понимаешь, — Ханум отодвинул морду тигра.

— А ты можешь видеть Корни? — спросила Руми прежде, чем успела взвесить мысль.

Ханум от неожиданности перевернул трубку, и тлеющие листья высыпались на его ладонь. Он не дрогнул от жара, как и подобает фениксу.

— Могу. Только толку в этом для меня нет.

— Почему?

Ханум посерел лицом, и Руми тут же пожалела, что не сдержалась.

— Потому что мои силы ничтожны, — наконец нарушил он тягучую тишину. — Я привык обходиться без них. Спросишь снова, почему? Считай, что я не полнокровный феникс.

— Прости. Я, как обычно, испортила всем настроение, — сказала она, а Ханум закатил глаза.

— Не бери в голову. Лучше слушайся Игнэ. Он выше меня, — ответил купец, как показалось Руми, выделяя слово «выше».

Все заснули в обнимку под молодым деревом, забыв о приготовленных старостой комнатах. Слишком устали.

Руми вновь видела отвратительные сны. Что-то липкое пробиралось через её сознание, оставляя за собой паутину из кошмаров. Тщетно Руми искала выход из ловушки, которую сплела неизвестная мерзкая тварь. Огонь бы разбил сети, но Руми не могла призвать пламя. Есть и другая сила… нужно отыскать живое, в котором течет энергия Древа Неру. Глаза застилала непроглядная Тьма, а руки путались в чёрной паутине. Кто-то смеялся над Руми, будто она муха, попавшая в паучьи лапы.

— Ты всё-таки идешь? Не терпится умереть раньше срока? — произнес знакомый потусторонний голос. — Ты могла сгинуть тогда, в храме, зачем тебе жить сейчас?

По спине Руми пробежал холодок, но она молчала. На этот раз выдержит, не станет открывать своё сердце. «Моя воля сильна, — мысленно повторяла она, — как сильна была воля Руны». Глазами всё ещё искала Корни, как последнюю надежду на спасение.

— Ты хочешь мстить? — голос звучал со всех сторон. — Тогда мсти себе. Это ты всех убила. Хоть раз услышал Коуршан от тебя ласковое слово? Благодарность? Он отказался от всего ради твоего спасения, и душа его пребывает во мраке. А Кимера? Ту, что заменила тебе мать, сколько раз ты подставляла? Они погибли, сохраняя для тебя, ничтожного создания, Золотую Орхидею. Что ты решишь, победив перводемона? Продлишь своё жалкое, бесцельное существование? Ныне мёртвые были в тысячу раз лучше тебя, но жить будешь ты. Как несправедливо.

Наконец Руми увидела в серой мгле, наполнившей её сознание, рогатый силуэт. В правой руке перводемон держал что-то, отдаленно похожее на меч, а в левой — спицу, с которой не сводил красных сияющих глаз.

— Это всё, на что ты способна, — произнес он, и спица расплавилась. — Духи поступают справедливо, изгоняя тебя из этого мира. Больные деревья срубают. Просто не затягивай момент. Отомсти себе раньше, чем тебя убьет месть Аймери, закончи бессмысленную возню.

«Я иду не умирать, но жить», — произнесла Руми про себя. Симерион ждёт, что она вернется. Земля ждет, что излечат её раны. Тьма не победит без боя. Если же дочь Сингардилиона падёт, то как Руна и Симерион-воитель — сражаясь до конца.

Вдруг она увидела вдали крохотное спиральное солнце — символ фениксов — источающее слабый оранжевый свет. Но чей силуэт скрыт в тени? «Кто-то пришел ко мне, — поняла Руми, сквозь паутину пробираясь к таинственной фигуре, — защитить меня от кошмаров». Тьма кругом шипела и стонала, отстраняясь от света.

«Для вас драконья заколка важнее смелых поступков?» — прозвучал из мглы знакомый, но невообразимо далекий голос, и Руми проснулась. Голова гудела, будто в ней поселился улей. Рукав рубашки намок. Неужели Руми рвала его зубами, думая, что разрывает сеть?