Золотая осень в хрустальном городке (СИ)

Сидит серьёзный, считает. Опять долго смотрел на неё в упор голубовато-серыми несчастными глазами.

Тут зазвонил телефон. Вскочили. Таня волновалась за них, что они опоздают на поезд во Владимире. Вскоре присоединились к компании у калитки. Таня прошла в калитку первая и села на скамейку. Слева оставалось место для Вани. Он, правда, выкручивался - а можно ему сесть рядом с ней?

Вообще он полностью отвечал характеристике идеального мужчины, данной Оскаром Уайльдом в "Женщине, не стоящей внимания": "Он должен постоянно компрометировать нас в обществе и быть совершенно почтительным наедине".

Он всем своим видом показывал, что он не просто сидит, а сидит с Таней, вот совсем рядом, и это что-то из ряда вон выходящее.

Ваня сказал, что Миша собирался украсть кассету. Таня испугалась, и Иван понял, наверно, что он ей не совсем безразличен. Он успокоил: "Он всё равно проявит и всем пришлёт фотографии".

Иван: "Ты всё стремишься сфотографировать, записать, вместо того, чтобы просто жить".

Он не живёт, видно, такой изолированной жизнью, как Таня, где каждое впечатление - сокровище, и думается - как бы его законсервировать, чтобы сохранилось подольше, до следующего отпуска.

Однажды летом Таня с мамой вышли на вырубку на горе. С неё на все стороны открывалась панорама лесов, от которой дух захватывало. Таня помнит мучительную боль оттого, что это нельзя было собрать в мешок и унести с собой, заготовить впрок, как солят грибы, сделать собственностью, соединить четыре стороны света в одно сжатое впечатление.

Она сказала со вздохом: "Да, лучше не прикасаться к жизни, если не умеешь изображать её".

Остальные, обнявшись попарно, слушали их с почтительным удивлением: "Во дают..."

Ему, конечно, было обидно, что он не может, как другие, сидеть с Таней в обнимку. Он поднял руку, долго-долго нёс её над Таней (она сидела, притихнув и уставившись на руку) и, убив комара на правой её руке (а сидел он слева) изо всех сил сжал эту правую руку.

Таня потупилась: "Ваня, я сама буду убивать на себе комаров".

Мальчишки стали мечтать о том, как сядут в поезд и поедут.

Ваня: "Я буду рассказывать сексуальные анекдоты, Боря кричать петухом, а Слава дико хохотать".

Слова из Вани лились рекой, и хотя подчас это звучало неприлично, но всегда складно.

Приехал Юрий Николаевич и велел идти на шоссе. Ваня спросил: "Так я возьму узелок, чтобы был повод опять встретиться?", - и Таня согласилась.

Он показал Тане на кофточку в сетке, которую поднял со скамейки и повесил на ручку калитки, усаживаясь рядом со Таней: "С этой кофточкой я танцевал вчера".

Он сказал это так проникновенно, как будто это был лучший эпизод в его жизни, а Таня была мужчиной - кофточка была не её.

Тут вышла хорошенькая блондинка, и отругала его за то, что он повесил сетку ненадёжно: "Кто это так сообразил повесить сетку? Ваня, конечно?"

На блондинке были ослепительно белые брюки самого модного фасона, о которых женщина только могла мечтать. Тане вдруг тоже захотелось похохмить, и она заявила милой девушке: "Между прочим, Ваня - мой друг, а я кандидат в мастера спорта по джиу-джитсу, так что прошу с ним повежливее". Все засмеялись.

Иван: "Ты о вещах не беспокойся. Ты не представляешь, до какой степени мне важно вернуть их тебе. Я за твой узел больше, чем ты, переживаю".

Вдалеке показался автобус - Икарус. Ваня сказал, мрачно сверля её глазами: "Ну, с тобой мы не прощаемся, встретимся завтра".

Ослепительная блондинка Ланка подбежала к нему и хотела поцеловать, а он покраснел и нырнул в группу мальчишек. Таня сердито отвернулась, а потом повернулась опять и увидела, что он целует Ланке руку, а потом сразу лезет в автобус.

Таня возвращалась в Москву. Автобус мчался мимо прудов, над которыми клубился розовый рассветный туман. Небо сияло. С высоты мостов и развязок золотились леса и извивы речек. Вспоминались храмы Владимира и засолка грибов дома у Ланки.

Приехала и завалилась спать. Проснулась в полдень с дурной головой. Всё остальное происходило в тот день будто в полусне. Когда спала, не переставала думать, что скажет Ване, когда позвонит ему и назначит встречу. Основным чувством был страх. Как от Вани отвязаться? Вдруг увидит соседка? Вдруг у неё ничего не получится, и он всё-таки пройдёт с ней по двору на глазах у всех и войдёт в их с мамой квартиру?

Вдруг он потом будет приходить сюда во время своих приездов и всем рассказывать, что он - Танин жених?

6 Встреча на автобусной остановке

Наконец она решилась и пошла не к самой близкой соседке, а к дальней в первый раз в жизни звонить парню по телефону.

Дозвонившись, попросила позвать Ваню.

Голос в трубке: "Это я".

Он, наверно, сидел у телефона и ждал.

Она: "Это Таня".

Он (радостно): "Как доехала?"

Таня: "Уж-ж-жасно... Может, завтра встретимся?"

"Я уезжаю завтра".

Таня (не скрывая радости): "Да?! Ну, я приду провожать тебя на вокзал".

"Нет, я сам подвезу вещи. Как к тебе доехать? Тьфу, карандаша нет, подожди минутку".

Он волновался, торопился...

Таня (жалобно): "Мне неудобно, встретимся у метро ВДНХ?"

"Нет, ничего, я привезу".