В момент, когда я развернулся, чтобы уходить, за моей спиной раздалось робкое:
– Хуан?
Я повернулся.
Боже, это она?
Девушка улыбнулась.
– Я тебя не узнала. В костюме ты выглядишь… Иначе.
– Лучше или хуже?
Она пожала плечами.
– Не знаю. Наверное, лучше. – И засмеялась.
Я протянул букет.
– Ой, спасибо! – Она притянула цветы к груди и понюхала. – Я люблю белые розы.
– Я думал, они будут под цвет твоих волос…
Девушка рассеяно провела рукой по смоляным прядям.
– Это чтобы меня никто не узнал. Я хочу сегодня просто погулять, без всех этих знакомых, кривляний и показухи. Ничего?
Она еще спрашивает?
– Ты нравишься мне любой! – Это я сказал искренне. Она зарделась.
Бэль представляла из себя даму в молодежном неоготическом стиле: черное искрящееся платье, правда, легкое, почти невесомое и очень красивое, черные туфли, черные, аж лоснящиеся волосы и огромные черные круги вокруг глаз. Только помада красная. Но даже так она выглядела на все сто – стильно, шикарно, просто… Стиль непривычный!
– Думаю, у тебя получится. Узнать тебя в этом… – я покачал головой.
– Правда, нравлюсь? – она покрутилась передо мной, расправляя платье. – Извини, что опоздала, макияж, краска, все такое… – она взяла меня под руку и потащила в сторону огромного здания галереи, выполненного в средневековом стиле с башенками и острой крышей.
– Да ничего…
Перед входом была расстелена ковровая дорожка. Вокруг нее стояли и ходили, чинно беседуя, разные люди, мужчины и женщины, в таких нарядах и с такими аксессуарами, что было не ловко. Ноги слушались плохо, так и норовили развернуться и пойти прочь. Бэль, видя мою растерянность, крепко-крепко держала под локоть и не отпускала. Местами буквально тащила, подбадривая и попутно объясняя, кто перед нами есть кто.
– А этот пожилой сеньор – сам герцог Сантана, второй человек в государстве. Или третий – не важно. Контролирует половину банков планеты. Это София Монтеро, его жена.
– Она же ему во внучки годится! – опешил я, разглядывая шикарную сеньору, которой не было еще и тридцати. Против минимум семидесяти старого герцога.
– Ну, сердцу не прикажешь… – усмехнулась девушка. – Не поверишь, они любят друг друга, и брак их – не договорной, по любви. Как так получилось – никто не знает, просто раз – и получилось. Теперь клан Монтеро поддерживает герцога, и вместе они отодвинули клан Ортега на третье место.
Ортега, Сантана… Вот тебе и политика на государственном уровне! От брака двух людей зависит будущее планеты!
– Прикольно! А этот, герцог, он еще это, того…? Как мужчина? – я подленько усмехнулся.
Дедуля не впечатлял. В таком возрасте, да еще жениться, да еще по любви? Бэль мою усмешку поддержала.
– Того. Но видимо, не так часто, как хотелось бы. Потому София организует собственные туры по постелям всей придворной знати. Только между нами! – шикнула она.
– Естественно!
– Но даже тут она верна клану: знаешь, со сколькими представителями… Различных важных структур она договорилась в горизонтальном положении? Сколько заключила союзов, сколько протолкнула нужных идей нужным людям? Клан процветает благодаря ей, а не герцогу, несмотря на всю его хищную деловую хватку и опыт!
Я прицокнул. Венерой управляли и управляют женщины, так уж повелось. А что методы у них… Своеобразные?
Что ж, умный примет это как данность, как дедушка Сантана (чтоб такой человек и не знал о проделках жены?). Дурак же пойдет по миру. Не мы управляем обстоятельствами, а они нами.
– А это кто? Это же актриса… Забыл имя. Она же еще в фильмах играет… – я перечислил в каких.
– Да, она. А играет в фильмах благодаря вон тому человеку. – Моя спутница указала в сторонку, где стоял мужичок в неприметном сером скромном пиджаке с огромными очками на глазах.
– Глава "Венерианских новостей", контролирует треть рынка информации на Венере, ее любовник…
…И в таком духе. Олигархи, главы кланов, актрисы, балерины, спортсмены, жена премьер-министра… С комментариями, кто с кем спит, кто против кого дружит и какие в этом массиве людей родственные связи.
Через несколько минут с непривычки голова пошла кругом и я попросился скорее внутрь.
Надо сказать, стояли мы подальше от основной массы людей, да Бэль еще и прикрывала лицо цветами – боялась. Затем осмелела, и, видя, что очередь на дорожке рассосалась, мы подошли.
Преисполненный собственной важности секьюрити в расшитой золотом ливрее времен императора Августо II перегородил дорогу и вежливо поклонился.
– Сеньор, сеньорита, ваши имена.