Золотая рыбка

Но выгоды от заключенного брака оказались куда более ценными. Вернувшегося из свадебного путешествия молодожена пригласил к себе человек, стоявшиц так высоко, что Россо вообще считал его фигурой вымышленной. Шеф сообщил, что Красновский успешно прошел экзамен по внедрению в сицилийскую «семью» и может смело браться за дело — строгать детишек и занять пост директора крупного экспортного предприятия. Узы крови для итальянцев не пустой звук. Особенно, если их укрепляют текущие из «Атланта» в иностранные банки деньги. Мудрые люди подсказывали ему, как и что надо делать. Марк Вильяминович, считавший себя весьма крутым «деловым», оказался щенком в тех махинациях, которые проходили на уровне шефов.

Все шло хорошо, кроме детей. Фредди лечилась в разных клиниках Америки, Швейцарии, надежды оставались, а результатов — ноль. В душе Красновского росло беспокойство. Чутье подсказывало — самое правильное сейчас — исчезнуть. Оставить Фредерику, итальянцев, москвичей, сменить имя, лицо, гражданство. Залечь на дно, всплыть на поверхность через пару лет, где-нибудь в Латинской Америке, когда здешние боссы уже перегрызут друг другу глотки и поиски Россо потеряют всякую актуальность.

Красновский напряженно размышлял. Сумма, числившаяся на счетах «Атланта», звучала фантастически. Ее контролировали со всех сторон. То, что принадлежало ему лично и было надежно спрятано от посторонних глаз, составляло далеко не жалкие гроши, но для того, чтобы осуществить «исчезновение» и суметь всплыть не побирушкой на городской свалке, требовалось куда больше. Марк старался сразу в двух направлениях: торопился как можно скорее и, главное, незаметней, увеличить личный капитал, а также неустанно трудился над созданием потомства. Беременность Фредерики и рождение сына могли бы надежно подстраховать его.

К счастью, Марк прошел доскональное медицинское обследование, установившее его дееспособность. Бывшие подружки «Мастрояни» (как в молодые годы называли Россо прекрасные дамы) столь часто брали с него деньги на нелегальный аборт, что мысль о несостоятельности в этом плане не приходила в голову. Но возраст, нервы… Теперь он имел заверенные печатями справки, за которые выложил немалую сумму. Не сообщать же Фредди, что забеременеть от своего мужа она имела крайне мало шансов. Хотя таковая возможность не исключалась — десять процентов сперматозоидов проявляли жизненную активность.

Проводя с женой обязательные сеансы любви по заранее рассчитанному врачом графику, в котором физиологический цикл Фредерики сопоставлялся с фазами лунного календаря, Россо умолял жену: — Ну, давай же, дорогая, ну постарайся…

После того, как он изливал свое драгоценное семя, Фредерика героически становилась на голову и держалась так не менее пяти минут. Особенности строения её органов требовали именно такой позы. А избыточный вес угрожал апоплексическим ударом.

Оставив жену в спальне, опирающуюся голыми пятками о гобелен на стене работы Инизелли!7 века, Россо сбежал на кухню. Впереди три свободных дня луна не в фазе. Жена улетает в Лондон с целью закупки осеннего гардероба. Ему самому предстоит провести хитрейшую манипуляцию «дойки» счетов «Атланта». Деньги изымались понемногу, но регулярно, со всех точек в разных корпорациях. Утечка оставалась неуловимой даже для строгих контролеров.

Дело пошло на лад, как только Марк отыскал фантастического компьютерного спеца, сумевшего найти вход в базу трех банков, где хранились счета «Атланта». Сам Россо мог осуществить операции лишь в одном порядке перевести деньги на указанный счет. А вот изъять… Для этого требовались классный компьютер и хорошо оплаченные мозги надежного хакера. Завтра, после того, как он отвезет Фредди в Шереметьево, прибудет Дима, и зашумит, зашелестит в пространстве ручеек, превращающий лужу в прекрасное озеро. Женевское или, ещё лучше — маленькое, но собственное.

Россо слышал, как тяжело рухнули на кровать колени жены.

— Уфф… — Она появилась на кухне, красная и потная, с прилипшими ко лбу волосами. — Налей вина… — Под Фредерикой скрипнул резной стул из кухонного гарнитура «Примавера». Не отрывая зада от мягкого сидения, она достала из холодильника любимый торт «Амаретто».

— Дорогая… — робко начал Марк.

— Мне нужны положительные эмоции. Так сказал профессор, — отрубила она необычно раздраженным тоном. Старания по зачатию ребенка в последнее время выводили её из равновесия. — После всего этого ужаса я могу съесть пловину.

— Ну… Раньше тебе нравилось, — нерешительно вступил на скользкий путь Марк. Ему составляло все больше труда поддерживать необходимый сексуальный уровень в отношениях с женой. Помогали израильские таблетки, которые он тайно принимал.

— Ты думаешь, мы добъемся своего? — Проглоченный кусок торта вернул Фредерике хорошее настроение.

— Непременно. Я мечтаю о малыше, дорогая. — Он нежно обнял её за плечи. Вздрогнув, Фредди запустила в стенку серебряную ложечку, противно звякнувшую о мраморную плиту. — А мне уже ничего, ничего не надо! — Она горько разрыдалась, убежала в комнаты, с остервенением хлопая за собой дверями.