Золотая рыбка

Рэй сник. Ему даже не захотелось рассказывать, как в шестилетнем возрасте во время большого детского праздника в доме соседей он увлек в кусты совсем взрослую восьмилетнюю Юну и предложил:

— Хочешь, я покажу, что у меня в штанах?

— Пф! — Юна пренебрежительно пожала плечами. — А то я не знаю. Может что-то новенькое?

— А у тебя? У тебя то же, как у всех?

— У меня лучше. — Юна спустила трусики, задрала юбку и развернулась к нему задом, нагло повертев попкой. Но Рэй успел заметить, что спереди у неё не имелось лишнего, ненужного предмета, который огорчал его маму.

Потом оказалось, что Кэролин ошибалась. Вещица в штанах Рэя пригодилась, да ещё как!

В старших классах школы Рэй считался прилежным учеником и воспитанным юношей. У него проявилась одна странность — Рэй Берри регулярно придумывал себе отцов, сочиняя целые захватывающие истории. Стоило появиться на экране какому-нибудь клевому фильму, и парень тут же сообщал, что он является отпрыском исполнителя главной роли. Больше всех соответствовал необходимым критерия отцовства Майкл Дуглас. Во-первых, несомненное внешнее сходство, во-вторых, наследственные манеры, движения, походка. А, кроме того, — всем известно, — Майкл — главный бабник Голливуда, и сколько у него детишек по свету гуляет, не считал сам.

Встречая Рэя после показа нового фильма, ребята интересовались:

— Что, Норрис (Дуглас, Рэдфорд, Иствуд) уже прислали тебе приглашение на торжественный ужин? Надо же оповестить общественность и подписать на сынка завещание…

Рэй жестоко дрался, а дома глотал злые слезы.

Кэролин не стала актрисой, но тем не менее процветала. Она все время обещала взять сына к себе в Лос-Анджелес, но, как назло, что-то мешало. После окончания школы он без предупреждения нагрянул к ней сам.

— Не может быть. Это не здесь, — сказал Рэй шоферу такси, доставившему пассажира по названному адресу.

Район выглядел далеко не шикарно. Ряды трехэтажных длинных домов с маленькими скверами. Обычный рабочий пригород. Но именно этот адрес стоял на письмах матери и она, а не кто-то другой, распахнула дверь небольшой квартиры.

— Ты?! — Круглые глаза Кэролин стали как двадцатицентовики.

— Извини… Проезжал мимо… — Рэй топтался на пороге, отметив сразу все: запах жареных макарон, застиранный джемпер в цветочках, звуки включенного телевизора, пластиковые бра в холле и чей-то мужской торс, маячивший в глубине полутемной комнаты.

Он отказался переночевать у матери, соврав, что остановился у друга. А утром они встретились в кафе, чтобы поговорить. Кэролин выбрала место неподалеку от Бульвара заходящего солца. Она выглядела великолепно, выходя из красивого приплюснутого автомобиля. Махнула рукой, подозвав ожидавшего в сквере Рэя, и выбрала столик в углу террасы под зонтиком.

— Не хочу, чтобы нас отвлекали. Здесь вечная тусовка, все как одна семья. — Кэролин улыбнулась знакомому официанту и заказала «все самое вкусное».

— Дедушка и бабушка хотят, чтобы ты продолжил семейные традиции.

— В смысле удобрений?! — Рэй уставился на предавшую его мать. Уж он-то знал, как относилась она к «семейному делу». — /«Разве я похожа на королеву Фекалия?»/

— Ты ещё не очень взрослый. Должен доверять хоть одному авторитетному для тебя лицу. Я надеялась, что таковым станет твоя мать.

— Теперь ты совсем другая… — Рэй не притронулся к вазе с горой разноцветного мороженого.

— Понимаю. — Кэролин жестко посмотрела на сына. — Давай сразу расставим точки над i… Из меня не вышла звезда, не вышла образцовая жена. Наверно, я была плохой матерью. Я не жалуюсь, сделать другой выбор мне все равно не удалось бы. Но я не хочу, ни за что не хочу, чтобы мою судьбу повторил ты.

— А если мне удастся? Если у меня получится? Если я пошел в отца? Рэй откинул со лба длинные русые пряди. На его щеках вспыхнул румянец.

— Ты давно бреешься? — Задумчиво изучала сына Кэролин.

— Бреюсь и сплю с девочками. Если тебя это интересует. И то и другое регулярно. — Ему хотелось обидеть эту столь долго лгавшую ему женщину. Она и теперь уходит от самой важной темы, переводя разговор на какие-то глупости. — Я хочу знать, кто мой отец. — Рэю казалось, что его взгляд способен пробить любую броню, а уж светлый креп летнего костюма изящной женщины — и подавно.

— Послушай, если я до сих пор не раскололась, то у меня были причины. Не настаивай. Запомни одно — в тебе гуляют отборные гены.

— Он, что, сенатор? Или все же киношник?

— Детка, он — все! Все лучшее, что должно быть в мужчине. Кроме одного: этот человек оказался не способен любить по-настоящему. Не только меня. Думаю, он вообще не представляет, что это такое.

— И ты решила, отец не захочет полюбить меня… — Рэй задумался. Он не знал, что способность любить может начисто отсутствовать. — Это вроде СПИДа, верно? Дефицит любви…

— Да. Только от него не умирают и он, увы, не заразен. Я не разучилась привязываться, увлекаться… Хотя это, подчас, бывает очень больно. Тонкая рука Кэролин приподняла подбородок сына и заглянула ему в глаза. Ты не такой. Твое сердечно трепещет от жажды любви. Оно получит много ран…