Золото

В Кельне у профессора работал ассистентом Ханс Топперлер, в меру скромный и вдумчивый молодой человек, мечтавший перебраться в Терра-дель-Фуэго, подальше от немецкой цивилизации, туда, где жители заворачиваются в кусок материи, перехваченный тесемкой, и подставляют лицо ветру. В качестве первого шага в осуществлении своей мечты он не сводил глаз с Ринсарии, когда та мыла посуду в профессорской кухне или, встав на стул, протирала застекленные стеллажи. Он думал о том, что ее надо освободить от этих презренных буржуазных занятий и вернуть в родные места, где она будет ходить полуголая, бросая вызов христианскому Богу. Ханс был человеком неглупым, но это был тот случай, когда похоть взяла верх над разумом. Хотя Ринсария говорила по-английски и по-немецки, носила испанское имя, а ее родители были попечителями часовни Святой Марии в Монтедоре, это не мешало ему считать ее простушкой, спустившейся с гор, где люди едва прикрывают тело яркими тряпками и предаются самым грубым страстям, а в остальное время созерцают облака и считают пролетающих бабочек. Ханс, можно сказать, втюрился в Ринсарию. Его романтические грезы и желание оказаться в фантастическом латиноамериканском раю слились воедино. Безответная любовь сильно расстроила его рассудок, выбила из равновесия и заставила забыть об осторожности. Насмотревшись на то, как Ринсария добросовестно вытряхивает мелкие камешки из манжет профессорских брюк, как она пинцетом выдергивает волоски из профессорских ноздрей и подсаживается к мужу на колени, когда тот сидит на унитазе, Ханс сообщил в гестапо, что она тайная еврейка. Зачем он поступил себе же во вред, остается загадкой. Профессора обвинили в сношениях с еврейкой и отправили в лагерь Треблинка, а Ринсарию отправили в тюрьму до выяснения всех обстоятельств дела. Хансу поручили собрать в профессорском доме все золотые украшения и самолично их переплавить в помощь доблестной немецкой армии. Это стало последним ударом по его рассудку: потерять любимую женщину, наставника-профессора, а теперь еще своими руками уничтожить культурные ценности и прекрасные произведения искусства! Он собрал золотые украшения майя и ацтеков в три холщовых мешка и захоронил на разных футбольных полях на окраине города. После чего покончил с собой. Для этого он поднялся с велосипедом на крышу самого высокого здания в Кельне и начал совершать круги, все увеличивая скорость и радиус, так что в конце концов, уже ничего не видя перед собой, перелетел через невысокое заграждение.

Первый мешок с золотом обнаружили почти сразу. На второй наткнулись в пятидесятых годах, когда меняли травяное покрытие. А третий мешок так и остался в земле. Содержимое первого мешка было живым воплощением распаленных фантазий Ханса о золотом индейском рае: извивающиеся змейки и пышногрудые смеющиеся женщины, певчие птицы и безмятежно спящие на огромных пальмовых листьях младенцы, черепахи и воин с кольцом в носу и горделиво стоящим членом, о каком грезил сам Ханс, воображая себя в постели с Ринсарией. Все эти атрибуты южноамериканского рая оказались в баден-баденском плавильном котле, из которого вышло несколько слитков. Один такой анонимный золотой слиток, следуя желанию немецкого офицера устроить рай для собственной дочери, в апреле сорок пятого года взял курс на Больцано.

Посмотрите на кольцо у себя на пальце. А если вы их не носите, взгляните на кольцо на пальце у соседа или соседки в трамвае, автобусе, в самолете. Велики шансы того, что в этом кольце есть толика золота ацтеков или майя. В мире не так уж много золотых запасов. Свояк Харпша, управляющий баден-баденским отделением Дойчебанка, где-то прочел, что если собрать в одном месте все добытое золото, то получится куб 60x60x60 метров. Если вдуматься, не так уж и много. И львиная доля – из Южной Америки. Золото, которое в шестнадцатом – семнадцатом веках было вывезено в Европу и там переплавлено, послужив материалом для новых изделий. Только представьте, сколько замечательных артефактов, воплотивших в себе многовековую культуру, знания и просто доставляющих эстетическое наслаждение, растаяло, как огромный айсберг в пустыне. В отличие от Ханса с его золотым раем, испанец Писарро видел лишь желтый металл.

Как и второй мешок с золотыми украшениями, тело Ханса обнаружили только в середине пятидесятых. Он упал со своим велосипедом в «мертвую зону» между двумя высотками. Архитекторы делают вид, будто этого пространства нет и не было, – оно нарушает древние пропорции и симметрию первоначальных эскизов. Ханс телосложением напоминал щуплого подростка, и запаха разложения никто не почувствовал.

46. Фамильное наследство

Чтобы уберечь фамильное наследство, бабушка Валери заранее прокляла всякого, кто вздумает, пустив с торгов или еще как-то, нарушить целостность ее коллекции драгоценностей. Ни при каких обстоятельствах они не должны уйти из семьи. Уйдут – жди несчастья. Так и случилось. Драгоценности ушли, и несчастья не заставили себя долго ждать.