Золото

Как только мы оказываемся за пределами круга, слышится яростный вой ветра. Трава и цветы колышутся в круге, но я не чувствую ветра. Едва успеваю оглянуться и вижу, как люди начинают появляться в кольце, а потом…

Скрежет, скрежет, скрежет.

От мучительной боли в руке и ребрах у меня подкашиваются колени. В ушах так громко звенит, что я даже не понимаю, что кричат и остальные. Я нахожу в себе силы оглянуться: Эмони, Вик и Лудогар лежат на земле, испытывая ту же ломающую кости агонию, что и я.

Их боль убивает меня. Наводняет паникой.

Элора приседает, бледными руками обхватив мои щеки. У нее на лице исступление и ужас. И мне хочется плакать оттого, что даже в такой жуткий миг мать Слейда пытается меня утешить.

Разрушитель возвышается над нами, смотря так, будто мы грызуны, угодившие в ловушку. Но я смотрю не на него. Я смотрю на Бреннара. Как и Вик, который стоит рядом со мной.

– Какого хрена ты натворил?! – охрипшим голосом кричит на него Вик. – Какого хрена?

Пожилой фейри отводит взгляд в сторону. Его щеки покрыты сероватыми пятнами.

Нас предали. Предали.

Бреннар открыл кольцо фейри не в нашем убежище, а здесь. Здесь, в столице Эннвина…

Меня захлестывает ярость, но тело и разум оцепенели.

Вик лежит на земле, сжимая плечо. Его рубашка пропитывается кровью, и кажется, будто я испачкала его золотом. Но даже так он пытается воспользоваться своей магией пепла, пытается ее развеять. Пепел разлетается, как пыль, слабым облачком, а потом Вик кричит и падает навзничь.

Скрежет, скрежет, скрежет.

Кажется, я вот-вот упаду в обморок. Возможно, так бы и случилось, но Бреннар вдруг придвигается ко мне, и я снова ощущаю запах его кожаного жилета. Эту нотку, словно жилет пропитан… корой.

Корой дуба.

В голове у меня пустота. И в сердце тоже.

Я не здесь, не в замке фейри. Я там, в Бриоле, и мне снова пять лет. Когда в рот мне засунули кожаный кляп, пропитанный вкусом коры дуба. Когда меня похитили у моих стражников, разлучили с остальными детьми и увезли в Орею.

В Орею… где по земле были разбросаны старые круги, ведь раньше там жили фейри.

К горлу подступает желчь и выплескивается изо рта, а сломанное ребро пронзает сильнейшая боль. Во рту жжет, но глаза жжет еще сильнее.

– Ты! – шепчу я, смотря на Бреннара и вытирая рот рукавом. – Это был ты, да? Ты увез меня…

Я даже не успеваю заметить его трость, как она бьет меня по лицу.

Щеку пронзает боль, у меня пропадает зрение, а тело снова растягивается на земле. Думаю, я потеряла сознание на несколько секунд, потому что, когда прихожу в себя, королевская стража ставит Элору, Вика, Эмони и Лудо на колени и наставляет на них мечи.

У меня внутри все плавится от ненависти и ярости.

Король фейри возвышается надо мной вместе с Каллом. Они стоят бок о бок, за ними ярко сияет замок, а на их лицах чудовищные выражения. Торжествующие.

– Так это правда. Аурен Терли, – хриплым голосом проговаривает мое имя король. В его гранитных глазах столько ненависти, что у меня волосы встают дыбом. – Ты должна быть мертвой.

– Проклятие, нет, это ты должен быть мертвым! – выплевываю я.

Золото и гниль вырываются из ладоней и ударяют короля, Калла, Бреннара, откинув их назад и чуть не сбив с ног стражников…

Разрушитель ломает еще одно ребро.

Агония ослабляет мои силы. Жидкий металл тщетно падает на землю, как ветер, вырвавшийся из паруса.

– Довольно, – слышу издалека голос короля. Вик и Эмони тоже кричат мое имя. Я не вижу их сквозь слезы, застилающие глаза.

– Она нужна мне живой и полезной, – говорит Калл.

– Полезная Терли? – смеется король Кэррик, но задумчиво трет подбородок, а потом переводит на кого-то взгляд. – Приведи Уну.

Я стону, лежа на траве. На мне сказалась битва с Каллом, потому что я применила свою силу и силу Слейда с большей мощью. Последствия этого обрушиваются на меня снова и снова, как удар топора по стволу дерева. Боль, которую причиняет Калл каждым переломом, напоминает последний удар перед падением дерева.

Король смотрит на меня, видит на моем мокром от пота лице неповиновение. Он приподнимает бровь и переводит взгляд на стражников.

– Начинайте убивать ореанцев.

– Нет! – подрываюсь я, но перед глазами мелькают черные мушки. Я вижу, как падает первый ореанец и из его горла хлещет кровь.

Потом другой.

И еще один.

Скрежет, скрежет.

Ореанцы продолжают падать замертво.

– Прекратите! – снова и снова кричу я, пытаясь добраться до них и пачкая золотом траву.

Прекратите, прекратите, прекратите.

Эта боль, смерть, ужасное осознание – мне нужно, чтобы это все прекратилось.

– Я оказываю им услугу, – провозглашает король. – Здесь, в моем замке, смерть наступает быстрее, чем для тех, кто умирает в Орее.

Что?

Я перевожу взгляд на жестокое лицо короля.