Золото апачей (ЛП)

   - Не сомневаюсь, - сказал Чарльз, и через некоторое время они приступили к выполнению этой важной задачи. Они использовали костяные скребки, оставленные им прежними жителями скальной деревни, а также изготовленные ими самими лопаты, для расчистки дорожек между жилищами. Снег продолжал падать и скрывал расчищенное, но, во всяком случае, его слой был намного тоньше, и их задача решалась проще, когда снегопад прекращался. Они работали легко и весело, иногда перебрасываясь снежками.

   Устав, они отправились отдохнуть в жилище, где горел огонь, и наблюдали из него, как падает снег. Он шел весь день, и всю ночь, а на следующее утро внезапно прекратился. Тучи умчались прочь, оставив после себя ослепительную синеву чистого неба. Солнечный свет, но не золотой, а серебристый, озарил горы, лежавшие под толстым белым покрывалом. Ветра не было, их окружали пики и площадки, сплошь укрытые непотревоженным снегом. Белизна простиралась до самого края серой пустыни.

   Они снова расчистили дорожки на уступе; это оказалось нелегкой задачей, но им было интересно и весело. Время от времени они сбрасывали вниз огромные кучи снега и смотрели, как он падает в каньон, где растворяется в огромной белой массе.

   Дни тянулись медленно. Делать было нечего. Продовольствия у них было в достатке, чтобы продержаться зиму, какой бы долгой она ни была; к тому же, снег был слишком глубоким, чтобы выбираться в горы на охоту или по каким-либо другим делам.

   Дня три или четыре спустя, на горы обрушился ветер со снегом, гораздо более страшный и опасный, чем просто снегопад. Буря свирепствовала по каньону, воздух потемнел, наполненный ледяными хлопьями. Они барабанили по стенам жилищ, подобно пулям бесчисленного множества стрелков. Но каким пустяком казались они камням, видавшим на своем веку многие подобные бури!

   Они сидели в жилище, где горел огонь, когда началась буря, и наблюдали за ней несколько часов. Она была не лишена своеобразной красоты, величественной и страшной в своих проявлениях. Ветер стонал и ревел в каньоне, время от времени срывая со скал несчастные сосны и бросая их в бездонную пропасть. Огромные массы снега, потревоженные ветром, поначалу с грохотом катились вниз, но затем, когда свежая поверхность заледенела, эти падения прекратились.

   Наступила ночь, но ветер продолжал бесчинствовать по-прежнему. А наутро мир стал словно бы стеклянным. Поверхность снега заледенела, и лежала перед ними, сверкающая и переливающаяся, подобная огромному зеркалу. Это заставило их встревожиться. Одно неловкое движение, и можно было, скользя по насту, упасть в каньон.

   В жилище имелись кирки, и ими они прорубили дорожки. Было очень холодно, но воздух бодрил, а мальчикам никогда прежде не приходилось видеть того, что они видели сейчас. Солнце сияло в голубом небе слитком красного золота, отражавшиеся от гор лучи слепили. Поначалу они были вынуждены защищать глаза, но когда немного привыкли, то часто прекращали работу, чтобы взглянуть на вершины и хребты, переливавшиеся всеми оттенками, когда солнце перемещалось по великой дуге синего неба. Казалось, все вокруг было сделано из стекла и хрусталя; никто не смог бы сейчас пройти через эти горы. Глядя на прекрасный, сверкающий мир перед собой, Герберт вспоминал старые, полузабытые арабские сказки о заколдованных горах, охраняемых духами, которых должны были побеждать герои.

   То, что Герберт в шутку называл ледниковым периодом, длилось долго. Это была одна из самых холодных зим в горах, но зима ясного неба и холодного солнца, серебра, а не золота. День за днем они видели горы, покрытые странным сверкающим одеянием, а ночь за ночью - вершины, хребты и площадки, казавшиеся необитаемыми. Если снег чуть-чуть таял днем, то по ночам снова замерзал, и вне проделанных ими дорожек каждый шаг был смертельно опасным.

   В доме было тепло и весело, но скучно; им хотелось физических упражнений и простора. Они решили, наконец, прорубить дорожки от уступа до плато, и, используя оленьи рога, чтобы зацепиться за камни или деревья в самых опасных местах, после напряженного труда, подвергая себя смертельной опасности, воплотить свой замысел в жизнь. Подниматься на скалу было очень нелегко, но они делали это каждый день и проводили час-другой, наслаждаясь свободой.

   Холода ослабли, а затем наступил сезон ливней, лед и снег растаяли, вода мощными потоками устремлялась по скалам и через каньон. Пики и хребты были затянуты серой дымкой. Снова показались черные скалы и коричневая земля. Днем и ночью они слышали, как трещит и обламывается лед, скользя по склонам в пропасть. Воздух прогревался все сильнее, из серой пустыни, лежавшей на юге, доносилось теплое дыхание. И теперь они все больше задумывались над тем, что уготовила им судьба.