Золото «Черного принца»

– Ты их не тронешь!

Его губы скривились:

– Тебе так кажется! Мне нужно золото «Принца», и я его получу.

– Никакого золота нет!

Он повернулся к ней спиной:

– Когда надумаешь поговорить, предупреди меня заранее.

В тот же день Нонна поехала к сестре.

– Извини, Валентина, – сказала она ей, – но я так и не простила тебе папин арест.

Глаза сестры расширились:

– Что ты имеешь в виду?

– Помнишь, ты показала чекистам, где лежит его пистолет.

Валентина задохнулась:

– Но я тогда ничего не понимала… И потом, его все равно бы взяли…

Не глядя на нее, Нонна ответила:

– Я так не думаю… Извини, но мне трудно общаться с камнем за пазухой.

Сестра закусила губу:

– Как хочешь…

С этого дня они перестали видеться. Вальцпруф действительно привязал к себе жену. И эта командировка стала неожиданной передышкой.

Проводив мужа, Нонна часами просиживала у окна, смотрела на спешащих, кажущихся такими беззаботными людей и напряженно размышляла.

От Вадима необходимо было отделаться. Но как?

В раздумьях пролетело три дня. А на четвертый, возвращаясь с работы, она едва не наткнулась на супруга. Посматривая на часы, тот кого-то напряженно ждал в сквере, недалеко от их дома.

Закрыв глаза черными очками и натянув на лоб кожаную кепку, не понимая, зачем это делает, Нонна спряталась за широкий дубовый ствол и стала наблюдать за ним. Клацая штангами, к остановке подошел троллейбус. Высокий пожилой мужчина выскочил из него, прихрамывая, заковылял к Вадиму и, поравнявшись с ним, похлопал его по плечу.

Оба направились к скамейке, на ходу что-то обсуждая. Лицо старика показалось Нонне знакомым.

Наполовину высунувшись из укрытия, она стала рассматривать его. Вдруг ее прошибла холодная дрожь. Совсем близко, буквально в десяти шагах от нее и дружески общаясь с мужем, стоял виновник смерти отца и матери – человек, который разрушил их семью, бывший следователь НКВД Анатолий Петрович Викторов.

Итак, источник получения мужем информации обнаружился.

Наблюдая за ними, женщина с грустью отметила, что Викторов почти не изменился. Время посеребрило его смоляные волосы, положило складки на гладкую смуглую кожу, но фигура осталась такой же стройной и подтянутой. Этому человеку было невозможно дать его годы – седьмой десяток.

Нонна с горечью подумала о покойной матери. Когда Мария Ильинична вернулась из лагеря, ей было немногим больше сорока, но выглядела она гораздо старше, старше нынешнего Викторова.