Золото «Черного принца»

Она с ненавистью посмотрела на того, кто разрушил ее покой:

– Это все вы…

Мужчина мягко улыбнулся:

– Это все его упрямство.

Накинув старенький полушубок, она села в машину, бросив следователю:

– Держитесь от меня подальше.

– Как скажете.

Старенький грузовик, преодолев расстояние на всех парах, через час уже стоял у ворот.

Навстречу Викторову вышел доктор:

– Он еще жив, но очень плох.

Шаткина сжала побелевшие губы.

– Вам надо поторопиться. – Врач тихонько подтолкнул ее в спину. – Ваш муж умирает. Пойдемте к нему. Дорога каждая минута.

Мария Ильинична прибавила шаг. Викторов направился следом. Перед дверью изолятора женщина остановилась:

– Я запрещаю вам входить туда.

Анатолий рассмеялся:

– Но без меня туда не войдете и вы. Таков закон, голубушка.

Бросив на него полный ненависти взгляд, она открыла дверь. При виде высохшего старика, который когда-то был сильным, цветущим мужчиной, носил ее на руках и строил планы на будущее, Мария Ильинична опустилась на колени и зарыдала.

Подошедший доктор поднял ее.

– Соберите все свое мужество, – шепнул он. – И ему сразу станет лучше. Иначе он будет страдать от того, что страдаете вы.

Женщина послушно вытерла слезы и подошла к кровати.

– Любимый, ты слышишь меня?

Выцветшие редкие ресницы шевельнулись. Желтоватые веки дрогнули.

– Маша, это ты?

– Я, дорогой, я.

Его руки беспокойно задвигались по одеялу. Она накрыла шершавую ладонь мужа своей.

– Я должен тебе кое-что сказать…

– Я слушаю тебя.

Из исхудалой груди вырвался тяжкий вздох.

– Как девочки?

Женщина быстро ответила:

– С ними все в порядке.

– А ты, ты как?

Она покраснела:

– Меня скоро отпустят. Так говорит следователь.

Умирающий сглотнул слюну:

– Тогда слушай меня… Знаешь, они правы. Я не все рассказывал о «Черном принце». В нашей квартире тайник… В кошельке найдешь все нужные пояснения… Нужно собрать ключ, который открыл бы сейф с ящиком. Части ключа у трех моих товарищей… Разыщи их…

Мария Ильинична оглянулась на Викторова. Затаив дыхание, тот ловил каждое слово.

– Ты все поняла?

Шаткина не поняла ничего, однако выбор, сделанный ею, заставил сказать:

– Конечно, ты только не волнуйся. Мы еще погуляем на свадьбе наших девочек.

На шершавых губах показалась улыбка:

– Пожелай им счастья. Скажи: папа их очень любил. Видишь, какая непредсказуемая штука – жизнь.

Он вдруг икнул и прерывисто задышал. Уголки рта окрасились в красный цвет. Тоненькая струйка крови побежала по подбородку. Длинные тонкие пальцы заскребли по одеялу.

– Агонизирует, – равнодушно сказал Викторов.