Золото для Дракона

Бабка идет рядом, прямая и величественная. Ну и папаша, конечно, полон достоинства. Барон Войт с ума сойдет от зависти.

– Ваше Величество, – учтиво и спокойно говорит папаша, держа лицо гордого Касси в полном объеме, – мы рады вашему приглашению…

– Да, барон, у вас очаровательная дочь. И матушка. Право, баронесса, если бы не знал вас, решил бы, что вы сестра прекрасной Катаржины…

Бабка улыбается, кивает, показывая, как ей приятны комплименты от Императора. Тем более, что это не совсем уж и комплименты. Бабке моей ее пятьдесят шесть не дашь ни за что, стан молодой девушки, лицо без морщинок, только в волосах положенная возрасту благородная седина. У нее всегда поклонников море было.

И сейчас вон, как на нее драконы посматривают. Особенно тот, что во главе светловолосых противников Ассандра. Зарнихов. Это я сама выясняю, еще до представления Императором. Тут не надо быть семи пядей во лбу, чтоб понять.

Самый главный Зарних стоит чуть впереди, и лицо его, ледяное, жесткое, а вот взгляд… ну… такой… Не будь я на императорском балу, испугалась бы за бабку. Того и гляди схватит и утащит…

Странно, чего это он?

Император между тем разговаривает с папашей, затем поворачивается к Зарнихам:

– Гаррсар, вы составили должное впечатление?

Дракон смотрит на бабку, затем на папашу, взгляд его вспыхивает. Потом на меня. И задумчиво кивает.

Давление его ауры ощущается все еще плотно, но уже не сбивает с ног. Словно он… В растерянности?

– Тогда предлагаю пройти в малую залу для переговоров, – приглашает Император и первым идет через весь зал вправо, к закрытым сейчас массивным дверям.

Папаша пропускает нас с бабкой вперед, двигается следом. Я оглядываюсь по сторонам, стараясь делать это незаметно, вижу стоящего у стены Карса, он мне подмигивает ободряюще. Волк, нашедшийся тоже неподалеку флиртующим сразу с тремя дамами, только вскидывает выразительную бровь, кивает.

Я ощущаю спиной множество самых противоречивых эмоций, исходящих от следующих за нами драконов.

Здесь и странная растерянность, и злоба, и даже жуткая ярость. Но все это перекрывает горячий, обжигающий и охраняющий одновременно взгляд моего мужа.

Он придает сил и заставляет верить, что все будет хорошо. Обязательно будет.

Глава 36

– Щенок! Да как ты пос-с-смел?

Жуткий рык светловолосого Зарниха громом отзывается в стенах, даже, кажется, эхо гулять начинает под потолком, едва захлопываются двери, отделяющие нас от шумной бальной залы.

– Выбир-р-рай выр – р-ражения, с-с-с-старый маразматик, – холодно звенит голос… Не Ассандра, нет! Его старшего родственника.

Я трусливо прячусь за спину папаши, ощущая, как жуткая яростная аура давит на голову, заставляя пригибаться. Очень хочется лечь на пол и просто умереть.

Папаша, что характерно, морщится, но стоит совершенно ровно.

Бабка без сил опадает в кресло, не заботясь о разрешении Императора.

Впрочем, ему сейчас явно наплевать на ее неподобающее поведение и слабые нервы.

Он отходит в сторону, к массивному письменному столу, опирается о него и с удовольствием наблюдает за ссорой двух представителей самых сильных кланов драконов.

А они, уставясь друг на друга и скинув маски напускной холодности, кружат по периметру комнаты, словно хищники, сражаясь бешеными взглядами.

– Реш-ш-шай вопрос-с-с со с-с-своим щенком, кус-с-сок черного дерьма, – нисколько не понижает уровень звука светловолосый дракон, отрывисто хлеща магией по противнику, словно невидимым крылом.

Ассандр торопливо проводит рукой, и на нас четверых, единственных людей в этой комнате, падает полог.

Фух! Сразу дышать становится легче, давление драконьей ауры падает, я вижу, как Император, пошарив по столу, достает бутыль темного вина.

– Позвольте, Ваше Величество, – тут встает из кресла бабка, и, не обращая внимания на перешедших уже к откровенным угрозам драконьих патриархов, хозяйничает на столе Императора, доставая бокалы, разливая вино, выставляя в пределы доступности тарелку с фруктами, до того обретавшуюся на широком подоконнике.

Император наблюдает за ней с не меньшим интересом, чем за перебранкой драконов.

Они, кстати, похоже, успели перейти к оскорблениям, которые смываются только кровью, и теперь смотрят друг на друга, словно испепелить хотят. Замечаю, что пока наблюдала за хозяйничавшей бабкой, обстановка в кабинете подверглась серьезному испытанию, кое-где поплавились золотые и платиновые предметы и обуглились деревянные.

Лишь под нашим пологом все остается неизменным.

– Эм… Ваше Величество, – вмешивается папаша, благоразумно отпив из предложенного бокала, – мне кажется, надо их как-то… успокоить?

– Интересное предложение, барон, – кивает Анджеер, – но я не думаю, что это требуется. В конце концов, они должны выяснить отношения. Хоть раз в пятьсот лет. И, кстати, баронесса… Вы умеете удивлять.

Папаша переводит взгляд с Императора на бабку, непонимающе хмурится. Ну да, он иногда бывает на редкость… Тяжелым.

– Это случайность чистой воды, Ваше Величество, – мило улыбается бабка, пригубив вино.

– Для всех, причем, – кивает Император.

И тут доходит даже до папаши.

Он поворачивается к бабке: