Золото для индустриализации. Торгсин

В числе нововведений была и продажа летом 1935 года в комиссионках московского Торгсина ценных вещей, которые по призыву газеты «Правда» советские патриоты отдавали на постройку самолетов-гигантов[1256]. Еще в октябре 1933 года Торгсин, отмечая «значительный интерес» к иностранным звуковым фильмам, просил НКВТ разрешить их показ в Москве за валюту и ценности[1257]. Средства на покупку иностранных картин должны были поступать от продажи советских фильмов за рубежом[1258]. Кроме того, для иностранцев, проживавших в Москве, Торгсин был готов организовать закрытые просмотры советских экспортных фильмов. Управляющий Московской конторы просил Моссовет для этой цели передать Торгсину малый демонстрационный зал (вместимостью до 60 чел.) по адресу площадь Свердлова, д. 1/3[1259]. В 1934 году с разрешения СНК Торгсин начал продавать за валюту и книги[1260]. Правительство рассматривало вопрос о расширении практики выплаты иностранными концессионерами зарплаты своим сотрудникам через Торгсин[1261]. С отступлением голода вернулся спрос на санаторные и курортные путевки, которые Торгсин продавал за валюту. В Торгсине они стоили дешевле, чем в «Интуристе»[1262]. Продолжалась и валютная продажа автомашин Горьковского завода.

Жилищная проблема в СССР с отступлением голода вновь вышла на первый план. В конце 1934 года Торгсин обратился в Валютную комиссию СНК с просьбой утвердить подготовленный им проект о продаже за валюту квартир и дач[1263]. Право покупки квартир принадлежало исключительно советским гражданам, которые становились членами жилищных кооперативов. Валютный эксперимент с жильем должен был проходить только в крупных городах, главным образом в Москве, но были названы также Ленинград, Тифлис, Харьков, Ростов, Киев, Минск и Винница. Руководство Торгсина брало обязательство продать в 1935–1936 годах до 200 квартир на сумму 350–400 тыс. золотых рублей. Спрос на жилье исчислялся миллионами квартир, но возможности Торгсина были ограничены, да и связываться с организацией собственного строительства Торгсин не хотел[1264]. Строить для него должны были на договорных началах строительные кооперативные организации. Торгсин брал на себя лишь обязанность обеспечивать их стройматериалами, которые надеялся получать от правительства в порядке льготного снабжения. Кроме того, Торгсин просил правительство разрешить ему покупать жилье у владельцев и застройщиков с правом последующей перепродажи за валюту. При себестоимости одного квадратного метра жилплощади в 500 простых рублей его продажная цена должна была составить 35–40 рублей золотом[1265], так что двухкомнатная квартира стоила бы 1,2–1,4 тысячи, а трехкомнатная – 1,7–2,0 тысячи золотых рублей.

Одновременно с вопросом о продаже советским гражданам квартир за валюту Торгсин обсуждал вопрос о сдаче квартир иностранцам в аренду. Каждый случай аренды рассматривался специально, и решение принималось по согласованию с НКВД и НКИД. Срок аренды не мог превышать три года. На протяжении всего срока аренды Торгсин обязывался оплачивать квартплату и коммунальные услуги. Право собственности на жилье оставалось за Торгсином. Арендная плата в Москве составляла без меблировки 2 рубля золотом, а при сдаче в аренду квартиры с мебелью – 2 рубля 50 копеек золотом за квадратный метр жилой площади в месяц[1266]. Ленинградская контора Торгсина выступила с предложением оборудовать валютные дачи для иностранцев[1267].