Читаем Золото для индустриализации. Торгсин полностью

Торгсин без расходов на дорогостоящее импортное оборудование и сырье, без миллионных трат на иностранную техническую помощь принес горы золота, сравнимые с теми, что благодаря огромным денежным вложениям и неимоверному напряжению сил добыли на рудниках и приисках. Золото, скупленное Торгсином, в значительной степени покрыло растрату золотой имперской казны и оплатило промышленный импорт тех лет. Особенно выделяется голодный 1933 год (табл. 9). В тот год люди принесли в Торгсин почти столько же золота, сколько огромным трудом «намыли» на «гражданских» предприятиях золотодобывающей промышленности!

К середине 1930-х годов золотодобывающая промышленность СССР встала на ноги и золотовалютный кризис был преодолен[249] (табл. 9). Создав отрасль, советское руководство обеспечило канал постоянного притока золота в кладовые Госбанка. Золотые безделицы и семейные реликвии населения уже не интересовали правительство. Да и много ли их осталось после стольких голодных лет? Торгсин стал не нужен. 1935 год был последним годом его существования.

Советский Союз при Сталине накопил значительный золотой запас. Золотодобыча росла, а продажа золота за границу после войны прекратилась. В 1953 году – год смерти Сталина – золотой запас СССР составлял более 2 тысяч тонн чистого золота[250]. Н. С. Хрущев во все годы своего правления и Л. И. Брежнев в 1970-е годы активно продавали золото. Первый в основном тратил его на закупки зерна за рубежом, второй – на поддержку стран третьего мира. К концу правления Брежнева золотой запас подтаял более чем на тысячу тонн[251]. В 1980-е годы завершился процесс ликвидации золотой казны[252]. На момент распада СССР, по завышенным западным расчетам, золотой запас страны составлял немногим более 300 тонн, а по заявлению Г. А. Явлинского, в то время (сентябрь 1991) советника президента Горбачева по экономическим вопросам, – порядка 240 тонн[253]. Для сравнения: золотой запас США в начале 1990-х годов превысил 8 тыс. тонн[254]. Черпая из золотого запаса, советское руководство достигло дна: по признанию представителя одного из банков в Цюрихе, некоторые золотые бруски, поступившие в то время из России, имели символы царского времени[255]. Сталинское руководство не только создало советскую экономику, но и, запасая золото, накопило средства, обеспечившие ее существование и влияние СССР в мире на несколько десятилетий вперед. Советское время закончилось вместе с золотой казной Сталина.

Часть 2

Народная кубышка

Глава 1

Золото

Валютная паника. Лом и чекан. Испытание металла. В ожидании «с собачкой». Золотая пыль, вашбанк и клеенчатые нарукавники. Сделка не по совести. Золотая статистика голода. Где гуляет царский чекан?


Вопреки предсказаниям Маркса, судьба первого социалистического государства в конце 1920-х – начале 1930-х годов зависела не от мировой революции, а от презренного металла. Особые папки Политбюро свидетельствуют, что на рубеже десятилетий руководство страны переживало «золотую лихорадку»[256], ее пиком стали 1931 и 1932 годы[257]. Признаки паники видел каждый исследователь, который занимался этим периодом: ужесточение кредитной политики и контроля над расходами экспортных и импортных организаций, сокращение объемов непромышленного импорта[258]; расторжение договоров о технической помощи с иностранными фирмами[259]; резкое урезание валютной части зарплаты советских служащих за границей[260] и иностранных специалистов в СССР, а вскоре и вовсе отмена «золотой формулы» в оплате иностранцев[261]; кампании ОГПУ по изъятию золота у населения, операция «Кредитбюро» по сбору полисов иностранных обществ и наследственных документов у советских граждан для предъявления валютных исков за границей[262]; организация под эгидой ОГПУ валютных гостиниц[263]; замещение в обращении серебряной монеты никелевой[264]; изыскание новых «экспортных объектов»[265], обернувшееся распродажей национальных музеев и библиотек[266]; «сокращение отпуска золота на внутреннее потребление»[267]; покровительство Сталина нарождавшейся советской золотодобывающей промышленности, рождение золотодобычи ГУЛАГа. Поговаривали даже о выпуске фальшивых долларов[268]. Руководство страны, собирая по-крупному и по крохам, заново создавало золотой запас России. Торгсин был одним из проявлений «золотой лихорадки», вызванной индустриализацией в условиях государственного золотовалютного банкротства. Золото сыграло главную роль в истории Торгсина, обеспечив львиную долю его доходов. Всего за четыре года (1932–1935) люди отнесли в Торгсин почти 100 тонн чистого золота!

Перейти на страницу:

Все книги серии Historia Rossica

Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения
Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения

В своей книге, ставшей обязательным чтением как для славистов, так и для всех, стремящихся глубже понять «Запад» как культурный феномен, известный американский историк и культуролог Ларри Вульф показывает, что нет ничего «естественного» в привычном нам разделении континента на Западную и Восточную Европу. Вплоть до начала XVIII столетия европейцы подразделяли свой континент на средиземноморский Север и балтийский Юг, и лишь с наступлением века Просвещения под пером философов родилась концепция «Восточной Европы». Широко используя классическую работу Эдварда Саида об Ориентализме, Вульф показывает, как многочисленные путешественники — дипломаты, писатели и искатели приключений — заложили основу того снисходительно-любопытствующего отношения, с которым «цивилизованный» Запад взирал (или взирает до сих пор?) на «отсталую» Восточную Европу.

Ларри Вульф

История / Образование и наука
«Вдовствующее царство»
«Вдовствующее царство»

Что происходит со страной, когда во главе государства оказывается трехлетний ребенок? Таков исходный вопрос, с которого начинается данное исследование. Книга задумана как своего рода эксперимент: изучая перипетии политического кризиса, который пережила Россия в годы малолетства Ивана Грозного, автор стремился понять, как была устроена русская монархия XVI в., какая роль была отведена в ней самому государю, а какая — его советникам: боярам, дворецким, казначеям, дьякам. На переднем плане повествования — вспышки придворной борьбы, столкновения честолюбивых аристократов, дворцовые перевороты, опалы, казни и мятежи; но за этим событийным рядом проступают контуры долговременных структур, вырисовывается архаичная природа российской верховной власти (особенно в сравнении с европейскими королевствами начала Нового времени) и вместе с тем — растущая роль нарождающейся бюрократии в делах повседневного управления.

Михаил Маркович Кром

История
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»

В книге анализируются графические образы народов России, их создание и бытование в культуре (гравюры, лубки, карикатуры, роспись на посуде, медали, этнографические портреты, картуши на картах второй половины XVIII – первой трети XIX века). Каждый образ рассматривается как единица единого визуального языка, изобретенного для описания различных человеческих групп, а также как посредник в порождении новых культурных и политических общностей (например, для показа неочевидного «русского народа»). В книге исследуются механизмы перевода в иконографическую форму этнических стереотипов, научных теорий, речевых топосов и фантазий современников. Читатель узнает, как использовались для показа культурно-психологических свойств народа соглашения в области физиогномики, эстетические договоры о прекрасном и безобразном, увидит, как образ рождал групповую мобилизацию в зрителях и как в пространстве визуального вызревало неоднозначное понимание того, что есть «нация». Так в данном исследовании выявляются культурные границы между народами, которые существовали в воображении россиян в «донациональную» эпоху.

Елена Анатольевна Вишленкова , Елена Вишленкова

Культурология / История / Образование и наука

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное