Золото друидов

Когда очередная волна нападавших откатилась, оставив на траве несколько бездыханных тел, вальхи в замешательстве остановились. Вперед выступил здоровый, едва ли не больше Бьёрна, рыжеволосый детина со шрамом через все лицо. Он дико, гортанно заорал и поднял богато украшенный, явно трофейный меч. Ирландцы по-волчьи взвыли и вновь двинулись вперед. Ответом им был еще более яростный рев и треск мечей о щиты.

Рыжеволосый разбежался и прыгнул, намереваясь телом пробить строй и опрокинуть щиты. Он был очень ловок и сумел проскользнуть меж копьями, но рухнувшая из задних рядов секира на длинной рукоятке швырнула прыгуна на траву. Меченый откатился назад и, зажимая руками разрез на бедре, с явным трудом поднялся.

Это стало последней каплей. Вальхи бросились к лесу. Последним ковылял раненный гигант. Несколько еще не отошедших от горячки боя викингов, несмотря на окрик Агнара, наперегонки кинулись за великаном. Они почти настигли ирландца, когда из чащи хлестнули стрелы. Двое норвежцев упали замертво, один согнулся, схватившись за торчащую из живота стрелу.

Меченый развернулся и деловито направился к раненному. Вальх снес северянину голову одним точным, хорошо поставленным ударом, поднял ее за волосы и сквозь стиснутые зубы прошипел что-то в сторону стоящих на берегу норманнов.

— Сам ты тупая, жирная свинья! — проорали в ответ из рядов. Торгейр заозирался, желая узнать, кто это тут знает язык вальхов, да еще посмел оспаривать его право глумиться над убегающим врагом.

Ирландец презрительно сплюнул и степенно удалился в лес.

* * *

— Какого им было надо? У нас же нечего взять, и по нам это видно. — Торгейр с тоской осматривала располосованный рукав некогда нарядной рубахи.

Викинги приходили в себя. Кто-то занимался раненными. Кто-то в спешке собирал лагерь. Оставаться и завтракать на залитом кровью берегу, ожидая нового нападения, не шибко хотелось. Несколько воинов, назначенных Агнаром, складывали в одну из лодок трупы погибших собратьев. Мертвых вальхов не трогали. Взять у трупов было нечего, оружие и ценные вещи их соратники забрали уходя, а хоронить павших врагов никто не собирается. Пусть еще спасибо скажут, что над телами не поглумились.

Забияка тряхнул кистью, на траву алыми бусинами брызнула кровь.

— Проклятье, — сквозь зубы прошипел Торгейр и присовокупил к этому еще несколько более красочных выражений.

— Поверь мне — у них масса причин. Вы идете по их реке без спроса — одного этого уже хватит. Вы чужаки — чем не повод. Тем более, вы не просто чужаки — вы богомерзкие лохланцы. Но на самом деле, мне кажется, их интересовало ваше оружие. — В произошедшей стычке Тристан совершенно не пострадал, хотя за спинами остальных проводник не отсиживался — Хьяль видел его сражающимся в первом ряду.

— Но они же дерутся полуголыми. У них вроде обычай такой.

— Может обычай. А может жизнь плохая. В любом случае, уверен, им глянулись ваши мечи, а броню можно выменять на столько коров, что потом несколько лет зимовать безбедно. Вы для них проплывающие по реке сундуки с богатством или пасущееся на солнечной лужайке ничейное стадо овец. Думайте, как хотите.

— Хм. Где-то это я уже слышал, — задумчиво произнес Ульф.

— Пока шла драка на берегу они собирали трофеи с ваших убитых. Все лежат без доспехов и оружия. А многие практически голые.

— То есть, им нужны наши кольчуги? Что же ты молчал раньше. С радостью буду ходить без этой железной чешуи — раз в ней опасней, чем без нее. — Торгейр отчаянно пытался свести края разрезанной рубашки.

— Уже поздно.

— Почему поздно? — Опешивший Торгейр даже оторвался от своего явно безнадежного занятия.

— Они уже знают, что у тебя есть кольчуга, и она им понравилась. — Лицо Тристана было непроницаемо, и Хьяль решил, что проводник не шутит.

Торгейр, видимо, осознав то же самое, зашелся в очередном приступе ругательств, поминая, в том числе, вальхов-полукровок, которые еще при рождении отморозили чувство юмора и здравого смысла, и вообще сожительствуют с домашним скотом. Хьяль так и не понял, с чем было связано последнее замечание.

Ульфа больше интересовало другое.

— На что они рассчитывали? Их было почти столько же, сколько и нас? Да, драться они горазды, но у нас доспехи, да и оружие лучше.

— Они хотели взять вас врасплох. Как ты верно заметил — драться они горазды. Притом именно грудь на грудь. Они более подвижны, их манера боя более гибкая, а вы северяне слишком зависите от строя и щитов. Они хотели вынудить вас сражаться по их правилам. Не дать поставить строй, растрепать по берегу и втянуть в поединки, в которых вам пришлось бы солоно.

— Хм. Им это почти удалось. Если бы мы не смогли откинуть их и сомкнуть ряды, потери были бы гораздо больше. Большинство дралось тем, что попалось под руку. Ты прав и в том, что они действительно очень опасны в рубке один на один. Но все равно, в любом случае, мы бы отбили их натиск.