Золото Дункеля

– Туда пошел, с Трошкой. Не стерпели, вас ожидавши… Да, вон они – присели чегой-то…

– Это напрасно! – назидательно заметил скуластый капитан, разглядывая парней. Прохор вопросительно поглядел на него, но ничего не сказал. Словно желая замять неловкость, Захар предложил:

– Может, не будем терять время? Как думаете, Владимир Андреевич?

– Да, – кивнув, согласился скуластый.

– Как бы ребята не поторопились, – улыбаясь, сказал эмвэдэшный капитан.

– Что вы имеете в виду? – насторожилась Даша.

Сердитый мужчина в плаще взглянул на нее с видом человека, которому некогда отвлекаться на пустяки, и, словно демонстрируя это, посмотрел на часы.

– Туда, значит, идти? – спросил он, обращаясь к участковому.

– Туда, – опередив Васильича, показал рукой Савелий. Затем, словно устыдившись своей торопливости, удрученно посмотрел на Прохора, участкового и, остановившись на Семене, добавил, словно оправдываясь:

– Чего время терять в самом деле?

Семен промолчал.

Вся собравшаяся на поляне группа тронулась вдоль Гнилухи в сторону выступающего выше по течению мыса. Впереди – Захар Васильевич и хмурый капитан, представленный, как Владимир Андреевич; чуть позади них – дед Прохор с улыбчивым милиционером со странной фамилией, лукаво посматривающим то на идущего рядом старика, то на торопящихся следом девушек.

И старик, и Даша с Настей, и оба москвича позади них – все шли молча, всякий раз опуская глаза, как только усатый капитан оборачивался: неожиданное появление его самого и его хмурого товарища было для всех не совсем приятным. И дело было не только в покоробившей бесцеремонности и сухости скуластого офицера, неприятное впечатление от которого не смягчала даже приветливая улыбчивость его коллеги, – им вообще было непонятно присутствие этих людей. Все мысленно недоумевали: для чего Васильич, которому одному было известно про их злоключения, втянул в это дело посторонних, зачем втихую притащил с собой? И какие такие «справки» были наведены ими, «пока Пашка выздоравливал»? Эти вопросы неприятно тревожили, а та бесцеремонная деловитость, с которой незнакомцы приступили к делу, поневоле раздражала.

Но вот они прошли поляну, вбежали на мыс, несколько возвышавшийся над ней, и направились к дальнему концу; там, почти у самой кромки, склонялись над чем-то Павел и Трофим. Заметив приближавшихся людей, оба с недоумением посмотрели друг на друга и медленно, один за другим, поднялись.

– Здорово, пострелы! – еще издали, словно боясь не успеть к тому, чем были заняты парни, прокричал Захар. Он быстро приблизился. – Здесь, что ли, думаешь копать?

– Здесь… – растерянно кивнул Павел, явно смущенный присутствием незнакомых ему людей.

– Уверен?

– Уверен. – Павел хотел еще что-то сказать, но его перебил Трофим.

– А эти на кой здесь? – недобро глядя на мужчин, спросил он.

– Это не «эти», а представители компетентных органов, – строго взглянув на парня, сказал Васильич. – Дело небось государственное…

Скуластый капитан, нахмурив брови, явно недовольный пустой тратой времени, пронзил Павла взглядом:

– Почему здесь?

Павел захлопал глазами:

– Под камнем должно быть… круглым. Вроде как метка такая… Здесь камень и нашли. Глубоко сидит только…

Он показал глазами: в мерзлой земле белел отполированный временем полуметровый куполообразный выступ вросшего глубоко в грунт серого камня. Усатый милиционер удивленно цокнул, отодвинул Павла в сторону и медленно опустился на корточки; осмотрев камень, он оглянулся, провел взглядом по мысу:

– Здесь камней, кажется, много… Почему именно этот?

– Камень должен быть круглый…

Скуластый быстро поднял глаза:

– Откуда про камень знаешь?

Павел уставился на незнакомца и, видимо, от того, что не знал, что ответить, нервно отрезал:

– Знаю и все!

Скуластый некоторое время смотрел молча.

– Хорошо, – наконец произнес он. – Коль знаешь – копай! Там видно будет.

Павел и Трофим вновь переглянулись и, не сговариваясь, подняли лежавшие у ног лопату и кирку.

– Погоди, мил человек, – остановил их Прохор, метнув на капитана недобрый взгляд. – Ты хотя бы разъяснил, для чего здесь оказался, чего хочешь? А то сразу – бери-копай! Сказал бы сначала, что за нужда привела почтенные органы на Гнилуху?

Скуластый нахмурился, явно не расположенный что-то разъяснять. На помощь пришел милиционер. Улыбнувшись своей открытой улыбкой, он умиротворенно сказал:

– Прохор… Николаевич? Так ведь? Дело в том, Прохор Николаевич, что в архивах этих самых «почтенных органов» имеется дело о спецотряде органов ВЧК. Думаю, вы знаете о нем – им руководил ваш родственник. Наверное, знаете, что послан он был на поимку группы бежавших в эти места колчаковцев. Предположительно – сопровождавших важный груз; возможно, – с драгоценностями… Отряд – погиб. И дело теперь даже не в драгоценностях, которые навряд ли можно найти… Погибли люди, репрессированы непосредственные начальники, отвечавшие за операцию… Наша обязанность – восстановить правду, проверить любую зацепку! Хотя бы это были такие невероятные предположения, как ваши…

Милиционер помолчал.

– Ну, так что, Прохор Николаевич, копаем?

Дед молча кивнул.