Золото дураков

— Отлично! — сказал тот. — Я и надеялся, что вы подождете. Теперь посмотрим, как я смогу нацелить эту штуку.

— Билл!

Чуда больше не шептала.

Он держал Этель. Она столько лет поддерживала его жизнь и его ферму. Но фермы больше нет. И теперь Этель может поддержать его лишь своей смертью.

Одним плавным движением он выдернул меч из ножен и рубанул по горлу коровы.

Лезвие вошло на четверть дюйма. Билл надавил сильнее. Оно вошло еще на четверть.

Этель замычала, взбрыкнула.

Обуянный растущим ужасом, Билл надавил снова. Если бы предыдущий хозяин меча не лежал замертво на дороге, Билл бы выследил его, поймал и преподал основы ухода за клинками. На ферме столовые ножи были острее этого меча.

Дрожащие ноги Этель подкосились, она грохнулась наземь, всем весом припечатав Чуду.

— О боги! — выдохнул Билл, извлекая клинок.

Брызнула кровь, залила лицо. Этель пронзительно закричала, дрыгая ногами. Чуда закричала вместе с ней.

«Да чтоб Лол сглазил все это дерьмо!» — подумал Билл и махнул мечом.

При ударе лезвие издало тупой плюхающий звук.

Потребовалась еще минута рубки и пилежки, прежде чем Этель затихла, лежа в расползающейся луже крови.

Чуда сумела вылезти из-под умирающего животного и попыталась стереть с себя следы кровопролития. Билл же стоял, капая кровью, и пытался сдержать тошноту.

Неудачно.

Страж свысока поглядел на согнувшегося пополам Билла, и на его лице появилось смутное разочарование.

— Ладно, — сказал он. — Заходите. Добро пожаловать домой, в Черный замок.

14. Нелепости и стража у ворот

Когда Мантракс вылез из пещеры, Летти сидела в засаде на опушке леса ярдах в двухстах от подъемных ворот, под осыпным склоном.

Конечно, в общих чертах Летти представляла, чего ожидать. В детстве она получила кое-какое образование. Летти немного читала о прошлом и знала, что драконы — большие и могучие. Ей и самой случалось убивать больших и могучих. Например, вендиго в горах к востоку от Салерии, такого огромного, что по сравнению с ним Балур казался младенцем. Или виверну в северном Винтере. Но та настолько объелась забродившего винограда, что описалась в бою. Был еще полубог в Батарре, отпрыск Впахи, каким-то чудом сумевший прожить два с небольшим десятка лет, благословленный талантом заставлять людей упахиваться до смерти. К счастью, когда он обратил пылающие зенки на Летти, оказалось, что ее работа — убивать засранцев-полубогов.

Но даже по сравнению с сотрясающими землю чадами богов Мантракс — явление абсолютно иного калибра.

Он был не просто большой. Можно назвать большими лошадь, дерево и дом. Их размер разум сразу схватывает и оценивает. Но Мантракс был велик совершенно иным образом, он был гораздо сложнее и глубже привычных вещей. Дракон был велик, как раскинувшийся пейзаж, видимый с высоты. Велик как страна. Или как река, которой требуются месяцы, чтобы донести воду от истоков к океану. Дракон был настолько велик, что Летти с трудом могла подумать о нем как о живом существе. Он был словно кусок горы, сумевший оторваться и взлететь.

И его Летти собиралась ограбить.

По плану, Мантракса должны накормить дурманом. Но разве можно отравить тварь настолько огромную? Хватит ли собранной уют-травы?

Но это не самая большая проблема. О светлые, трижды гребаные боги пантеона, все разом и каждый в отдельности, как же, мать его, остановить Балура? Он же полезет убивать дракона. Чем больше тварь, тем пуще Балур рвется сцепиться с ней. У него крутизна самоубийственных размеров.

Да, похоже, день впереди долгий и крайне муторный.

Но прежде всего должен явиться Балур с толпой деревенских. Затащить их, охмелевших идиотов, на платформу, чтоб нажали на пластину. Главное — открыть дорогу внутрь.

Услышала она их раньше, чем увидела. Над лесом разнеслось яростное воинственное разноголосое вытье. Оно металось, обваливалось, взмывало, рассыпалось на десятки злобных тонов и собиралось в единое бешеное целое. Летти на всякий случай вскарабкалась повыше.

Несмотря на впечатляющий звук, вид у скрежещущих зубами кондоррцев был довольно запыхавшийся. От деревни досюда шесть-семь миль, а последние две — изрядного подъема. Трудно сохранять безумную жажду убийства, когда приходится тащиться наверх. На крутом склоне злобу не выместишь. Сколько его ни пыряй, кровь не брызнет.

Когда деревенские подобрались к опушке леса, выдохлись они вконец. Они ковыляли наружу, под солнце — и застывали, пыхтя.

Проклятье, а где Балур с Фиркином? Они же должны погонять это отребье. Летти присмотрелась к деревьям внизу. Если Балур занят ухайдокиванием пьяного дружка Билла, то ящер определенно нажил себе большую кучу неприятностей.

Затем она увидела обоих, бредущих вверх по склону. Непонятно, отчего и как, но Фиркин сидел на шее у Балура, шлепал ладонями по его темени и визжал:

— Яй-я-я-а! Вперед, доблестный конь! Вперед и вверх, о ты, могучее тягловое животное!

Летти глубоко поразилась выдержке аналеза. И полезла вниз — встречать сообщников.

— Эй, ваши подопечные выдохлись, — сообщила она, ступив на усыпанную иглицей почву.