Золото дураков

— Мое имя — Дунстан Мефитт, — объявил широкий и крепкий мужчина с клочковатой бородой, кое-как растущей на округлом подбородке. — Работал я с Биллом с самого его детства. И с отцом его работал до того. А три дня назад пошел на ферму и нашел там солдат Мантракса. Сарай там дотла сгорел. Солдаты сказали: Билл в нем остался. У одного стражника лицо было обожженное, он сказал, мол, заходил в сарай и сам видел.

Мужчина вдруг понял, что на него все смотрят, дернул себя за бороду и ссутулился.

— Ну, так мне сказали, по крайней мере.

Он поспешил затеряться в толпе. Летти напряглась, выстраивая в голове поток насмешек и презрения, должный обрушиться на несчастного Дунстана, — но не успела.

— Он вернулся! — заорал старик.

Летти вздрогнула. Для существа с таким писклявым голосом громкость поразительная.

— Боги вернули его нам! Они ниспослали нам пророка в обличье Билла Фэллоуза! Чудо! Новое чудо! Он восстал из мертвых! Он убил дракона!

— Три ночи назад он чуть не наделал в штаны в пещере со мной, — сказала Летти, но уже слишком поздно.

Толпа воспламенилась. Повсюду заорали: «Чудо!» Фиркин оперся спиной о камень, блаженно и невинно улыбаясь. Он закрыл глаза и, похоже, засыпал.

Летти осознала, что если скрипнет зубами чуть сильнее, то раскрошит их. И все же есть тот, кто может прекратить безумие. Она продавилась сквозь толпу и пошла искать Билла.

Нашла она его сидящим в одиночестве под деревом на краю леса. Билл уныло посмотрел на Летти. Выглядел он жутко. Корка засохшей крови — словно шелушащаяся борода под глазами. Топор, с которым Билл явился ночью, лежал рядом на палых листьях. Похоже, Билл не спал всю ночь. Летти поморщилась. Он поморщился в ответ.

— Что ты сделал с глазом? — спросила она наконец.

— Выбросил.

— Слава богам, хоть с этим хорошо, — сказала Летти и затем, чтобы заполнить мучительную паузу, спросила: — Что случилось?

— Я перепугался, — ответил он, покачав головой. — Все меня хвалили, кричали, что я их спас. Но это ведь я и мой дурацкий план подвергли их всех опасности. А они наседали, толпились. Святые боги, я думал, они раздавят меня насмерть или вроде того.

Он содрогнулся.

— Когда я высвободился, то убежал и скрылся.

Летти осмотрела место укрытия: край обширной голой осыпи.

— Дерьмово ты скрываешься, — заметила Летти, усмехаясь.

— Спасибо. — Билл усмехнулся в ответ. — Здравая критика мне сейчас самое то.

— Ну да, — подтвердила Летти и, поскольку получила не все желаемые ответы, уточнила вопрос: — Я знаю, что ты не убивал Мантракса. Так чья это кровь?

Летти указала на лицо, на топор.

Билл рассказал про толстого стражника. Летти помимо воли впечатлилась. Надо же, Биллу хватило запала прикончить кого-то! Вот так и не угадаешь заранее, что у кого на душе.

Выговорившись, тот слегка успокоился.

Значит, время принимать меры.

— Знаешь, Фиркин сидит на булыжнике и проповедует кому ни попадя о том, что ты пророк.

Билл всполошился снова. И съежился.

— Пожалуйста, иди к ним и скажи, что это все жуткая чепуха. Пожалуйста!

— Нет. Иди ты.

— Клянусь, я это все уже говорил им, когда вышел из пещеры, — умоляющим тоном сообщил Билл. — Они же не слушают. Или сердятся. Один тип назвал меня лживым мошенником, и пришлось замахнуться топором, чтобы отцепился. А когда я замахнулся, собрался народ и стал орать на типа, мол, он поганый язычник. В общем, они хотят пророка, но слушать его — у них никакого желания.

Летти поморщилась снова. Конечно, все просто до крайности. Фиркин говорит то, что люди хотят слышать. А Билл — нет.

Что приводит к изначальному плану.

— Нам следует быстро убираться отсюда, — поделилась мнением Летти. — Фиркин собирает народ. А народ в толпе только и думает о том, чтобы кого-нибудь поднять на вилы или прилюдно сжечь на костре. Так что мы ищем Балура, потом ищем фургон, потом грузим его золотом до предела, а потом удираем так, будто Лол открыл врата преисподней за нами.

Похоже, план пришелся Биллу по душе. Он встал, осмотрелся, проверяя, не кричит ли кто восхищенно и обожающе, указывая на него пальцем. Однако проповедь Фиркина привлекала — и отвлекала — все больше людей. Что Летти нашла единственным ее достоинством.

Балур лежал вниз головой на крутом склоне неподалеку от входа в пещеру, распростертый на обломках и ошметках, оставшихся с прошлой ночи, и раскатисто храпел. Храп походил на звуки соития гигантских ожирелых свиней.

Летти пнула ящера в висок. Балур хрюкнул. Летти пнула снова.

— Женщина, ты суть оставишь меня до хрена одного, — пророкотал Балур.

Пошевелил он при том лишь нижней челюстью.

— Женщина, да?

— Ах ты сволочь! Не полежишь ты вольготно. — Летти отвела ногу для нового пинка — и рука Балура метнулась, как змея. Летти едва заметила движение.

Пальцы сомкнулись на щиколотке.

— И так мне в сути, будто Мантракс продолжительно гадит в мой череп. Я бы попросил тебя не продолжать пинки. У нас имело происходить долгое и плодотворное сотрудничество, и было бы постыдно мне окончить его отдиранием твоей ноги и засовыванием в твою задницу.

— Посмотрела б я, как у тебя получится, — обронила Летти насмешливо.