Золото имеет привкус свинца

— Ну, ты воще, Витек, головастый и откуда все знаешь, — Серый улыбнулся, погрозил пальцем капитану и через крыло мостика, пригнувшись, словно тень, проскользнул по леерам на главную палубу, где залег в ожидании сигнала.

— Мастер, — Лютый окликнул, впавшего в коматозное состояние Литвинова, — скоро все закончится, командуй стоп машинам и лево на борт.

Капитан, как в тумане, машинально подчиняясь команде человека с ружьем, с мерзким звоном установил ручку судового телеграфа на «стоп».

— Лево на борт, — приказал он рулевому.

Судно, еще имея ход, сильно накренилось и начало весело заворачивать дугу, подрезая путь, несущемуся, на всех парусах ПСКРу.

— Что же они, сволочи, вытворяют, — воскликнул в сердцах старший лейтенант Павлов, не отрывая взгляда от черного силуэта судна, которое словно гора возникла на их курсе, — да как он смеет, а ну-ка на носовой пушке, два предупредительных по бульбе и корме и стоп машины, иначе мы расплющимся о борт этих самоубийц.

По курсу «Ангары» и метрах в двадцати на кильватерной струе, вспорхнули белые фонтанчики от разрывов крупнокалиберных снарядов, затем прогремели сами выстрелы.

Легкий катер, резко сбросивший скорость, тут же попал в водяную ловушку, которая стала затягивать его все ближе и ближе к крупнотоннажному судну. Осталось 50, 30 метров, и в этот момент Лютый махнул своему напарнику, который, не отрывая глаз, следил за всем тем, что происходило на мостике.

Раздался негромкий хлопок и из клюза, словно морская выброска, выскользнула конусообразная граната. Лютый, будто в замедленном, кино видел, как она, разбрызгивая расплавленный металл, впилась в тонкую бортовую, изрядно поеденную коррозией, обшивку потрепанного «жизнью» сторожевика, словно штопор вошла в машинное отделения, сжигая все на своем пути и разорвалась, напоровшись на еще горячую от работы турбину, образовав в борту огромную пробоину, куда моментально со свистом хлынули десятки тонны морской воды. Катер резко накренился и начал быстро уходить под воду. Огромный столб пара поднялся к низким свинцовым облакам.

«Братва, полундра, спасайся, кто может» — заорал голосом, попавшего в западню хищника, сержант Турулин своим стрелкам, что по приказу командира катера залегли на палубе, укрывшись за надстройкой ПСКРа. — Все за борт, — хрипел Турулин, хватая с переборки красно — белый спасательный круг. Катер лег на левый борт, затем, словно подстреленный опытным гарпунером кит, вздыбился, задрав нос к небу, и исчез в пучине, закручивая за собой гигантский водоворот. Через какие-то десять секунд море бурлило от свалившихся туда автоматчиков в овчинных тулупах.

— Глянь, Лютый, да это же наш главный лагерный пес Турулин и его вологодский конвой, — весело заверещал Писатель и нажал на пусковой крючок своего АКМа, отчего серые массы ледяной воды вмиг вспенились и стали кроваво- розовыми в лучах заходящего северного солнца и короткого угасающего полярного дня,

Все, кто находился на капитанском мостике, видели эту ужасную картину, когда двое людей в оранжевых жилетах спрыгнули из рубки в ледяную воду и пытались вплавь добраться до борта «Ангары». Они что-то кричали и махали руками.

— Да вы что совсем озверели, — воскликнул нечеловеческим голосом Литвинов, позвольте я дам команду сбросить хотя бы плот.

— Поздно капитан, — спокойно промолвил Лютый, затягиваясь американским «Кэмелом», который он предусмотрительно изъял из капитанских запасов вместе со спиртным, когда, для их же безопасности, закрыл Анну и дочку в каюте и повел капитана на мост, подталкивая дулом автомата в сгорбленную спину. — Считай, что я тебя спас, кэп, эти орлы раздолбали бы из пушек твое корыто и глазом бы не моргнули, а ты про какие-то плоты базаришь. Все, забудь, считай, что ты ничего не видел, для тебя же лучше будет.

Любаша и Анна, услыхав первые залпы с катера, припали к заиндевевшему от мороза лобовому иллюминатору, девочка закричала, а мать закрыла ей глаза рукой, когда сторожевик, задрав форштевень к небесам, начал быстро уходить под воду, затягивая в образовавшуюся воронку, барахтающихся людей. Вскоре на водной глади в радужных разводах огромного масляного пятна плавали какие-то доски, тряпки, спасательные круги, овчинные шапки конвоиров вперемешку с черными офицерскими фуражками.

— Вот и все, капитан, полный вперед на Америку, — Лютый похлопал враз состарившегося морского волка по плечу, словно они были знакомы тысячу лет.

— Вы же говорили, что нас встретят в нейтральных водах…, — Литвинов, словно древний старец, тяжело волоча ноги, подошел к Лютому.

— Я сказал неправду, — улыбнулся бандит, — нам еще долго придется терпеть неудобства в одной каюте, вплоть до самого Портленда и как закончится тот вояж для вас и ваших близких зависит только от твоего поведения капитан. А если, кто из членов команды попытается изображать из себя героев, вы видели, что случилось со сторожевиком, сейчас вы соберете свободную от вахт команду в кают-компании, и мы решим, как нам без проблем доплыть до американского континента.